Пустыня кругом, и то самое слепящее солнце, замершее в зените. Ни ветерка, ничего живого — изредка торчащие из песка уродливые кактусы с длинными иглами, и всё. И они с Алёной вдвоём.
— Ты это тоже видишь?! — спросила Алёна. Олег описал, что именно видит. И заметил страх в глазах Алёны, едва не переросший в панику. Легко понять: они в своей спортивной форме да в рюкзаке запасная, и там же — закрывающая всё тело.
— Смотри! — Олег указал наземь. В пыли отчётливо видны отпечатки сапог. — Похоже, они все здесь прошли.
— Но где же мы? — удивилась Алёна, оглядывая окрестности. — И как сюда попали?!
— Нужно голову закрыть и все места, куда солнце светит, — сказал Олег. — А потом будем разбираться.
Алёна кивнула и тоже заглянула в свой рюкзак. Минуты через три они сумели соорудить импровизированную защиту для открытых частей тела. И вот теперь начала ощущаться жара.
— Нужно идти, — предложил Олег. — Подняться повыше, чтобы хоть что-то понять. У тебя есть вода?
— Три батончика и полтора литра… — Алёна осеклась. — Откуда? Мы же всё выложили из рюкзаков! Было только утяжеление!
— А сейчас наоборот, — проверил Олег — никакого утяжеления, зато в рюкзаке всё, что было. У меня два литра воды, три батончика, бинокль и походные шахматы.
Алёна невесело рассмеялась.
— Когда кончатся батончики, будем есть шахматы, — заключила она. — Вон тот бархан ближе остальных, пойдём?
…Они взбирались и взбирались, а когда поднялись — заметили относительно недалеко несколько строений, на вид — глиняных, полуразрушенных. Ладно, хоть что-то.
— Там как минимум есть тень, — указал Олег. — Нам сейчас бы воду найти и какую-нибудь цивилизацию.
— И мобильные не работают, — огорчилась Алёна. — Ну да, может, это вообще всё глюки! И что тогда…
Они словно проснулись — только что стояли на вершине бархана, а сейчас вновь бегут по дорожке, и наплывает знакомый жар, от ног и выше, выше, выше.
* * *
— Понять бы, что это за глюки были, — поёжился Олег. — И почему мы попали туда, — он осёкся. — Кажется, я понял. Я подумал…
— Я подумала… — произнесла Алёна одновременно с ним, и они рассмеялись. — Говори ты первый! — Алёна легонько толкнула его в плечо.
— Я подумал про наши утяжеления, и что те солдаты из стихотворения несли, наверное, не меньше.
— Вот странно! — удивилась Алёна. — Я тоже примерно так же подумала. Нужно как-то научиться не думать о пустыне и остальном. И знаешь что? Мне всё время казалось, будто я чувствую, как бегу по дорожке. Ну только смутно, как в тумане.
— У меня такого не было, — признал Олег. — Только пустыня. То есть всё это время мы на самом деле бежали по дорожке!