— По обеим причинам, — сказала Вяземская спокойно. — Вначале думали, что «эффект Евы» бывает только у животных. Но потом, когда у двух наших пациенток родились дети с неожиданными физическими данными, мы поняли, что ошибались. Когда сделали анализ их крови.
— Так скажите мне, — голос Алёны оставался спокойным, и это, признаться, пугало. — Я имею право знать, ведь так?
— Недостаточно данных, — Вяземская на этот раз выдержала взгляд Алёны. — Необходимо взять анализ крови, когда у вас будет овуляция. Ориентировочно: через двенадцать-четырнадцать дней. Только тогда станет ясно.
— Если я «Ева», что тогда будет? Вы попробуете уговорить меня плодиться и размножаться на благо науки? — голос Алёны оставался спокойным, но, когда она посмотрела в глаза Олега, тому стало зябко — тот самый арктический мороз.
— Ровным счётом ничего не будет. Эти данные сохранятся только в наших архивах. Когда я говорю «наших» — я имею в виду «Фонд Нике», которым управляем мы с моими детьми. Алёна, прошу вас, успокойтесь.
— Я рассказала вам то, что не рассказала бы ни маме, ни тёте… Никому, даже Олегу, — поднялась на ноги Алёна. — Почему же вы не сказали сразу про «Еву»? Вы же сами говорили, что мы не подопытные мыши.
— Так и есть, — подтвердила Вяземская. — У меня есть данные по обеим нашим «Евам». С их здоровьем всё в полном порядке. Так же, как и со здоровьем их детей. Никаких дефектов — наоборот, хорошие физические данные и очень сильный интеллект.
— Они знают, что они «Евы»? — поинтересовалась Алёна. Вяземская покачала головой.
— Нет. Мы не разводим людей на племя, Алёна. Это уже евгеника. Мы это не рассматриваем даже в теории.
Алёна ощутила слабую, но несомненную заминку в её словах.
— Но кто-то другой рассматривает, да? Вы это хотели сказать?
— Данные по мышам и другим животным были в свободном доступе, — сказала Вяземская. — Возможно, кто-то решил проверить, что будет с людьми. К нам обращались анонимные источники и предлагали огромные деньги за всю информацию о человеческих «Евах». Они назвали себя «Проект Ева». Мы отказали. Больше с нами не связывались. Это было полгода тому назад.
Алёна уселась рядом с Олегом и закрыла на несколько секунд лицо ладонями. Она не издала ни звука, но, когда отняла ладони, они были мокрыми.
— Я очень хочу вам доверять, — посмотрела Алёна на Вяземскую. — Я очень хочу стать чемпионом. Я ни о чём больше просто думать не могу, — она повернулась лицом к Олегу, улыбнулась и взяла его за ладонь. — Ну, почти ни о чём. Можно вас попросить, чтобы вы рассказали всё, что нас касается? Я же чувствую, что вы испугались. Ненадолго, но испугались. За меня, да?