Второй раз месть краем пламени обожгла парнишку незадолго до позапрошлогоднего Дня Первого горна. Ран нес по поручению наставника артельные кирки в учебную вырубку, а навстречу ему двигались шестеро парней, сразу после праздника выходящие во взрослую жизнь полноценными проходчиками. И чем то Ран им не понравился. То ли тем, что кирок много тащил, то ли тем, что мало. В общем, встреча закончилась дракой в результате которой Рану сломали нос, разбили в кровь губы, и поставили синяки под глазами. Оно и понятно, когда ты пятнадцатью кирками с ног до головы обвешан, драться на кулачках не очень сподручно. Оклемавшись, паренек выследил в штробах обидчиков по двое-трое и с наслаждением отомстил. На этот раз, Ран кирок с собой предусмотрительно не брал, поэтому разбитыми лицами и прочими кровотечениями после новых встреч щеголяли исключительно противники. Но то что в данный момент происходило с Ранбартом и сравнить с прошлыми случаями невозможно.
Сейчас в груди у парня разливалось обжигающе алое, цвета раскаленной лавы и пахнущее кровью не изведанное в своей ярости чувство. Чувство настоящей мести. Да такое мощное, что парень непроизвольно сжал кулаки с такой силой, что в ладони больно впились ногти.
— Хорошо. Я обязательно передам наш разговор отцу. — Ранбарт тяжело дыша, вытер рукой вспотевший лоб. — А не подскажешь как зовут старшего коридорного и где его можно быстро найти?
Ленцбарт по-хозяйски окинул взглядом четверку пыхтящих от напряжения слуг. Убедился, что казенная ценность в виде доски для рисования доставляется к границе самим правильным, а местами и усердным образом, удовлетворённо кивнул и только после этого ответил:
— Подсказать дело не долгое, почтенный. А вот мне гномы артельные говорили, что во время мятежа, когда Его Величество грибы ел, чтобы в первую волну штурма попасть, вы ему помешать по пылкому юношескому непониманию пытались?
— Было дело. — подтвердил Ранбарт. — А что?
— Уже другие гномы, мне почти и незнакомые, сообщили, что вы тогда всех телохранителей королевских положили на кулачках. А сам десятник полчаса в себя прийти не мог.
— А вот это врут. — смущенно пробормотал Ранбарт и удивленно отметил, что за время разговора пылающее чувство мести убавило в яркости, лишь глубоко в груди назойливо жгло раскаленным угольком. — Только троих вырубил. И почтенный Фестбарт всего минут пятнадцать отдыхал на полу. Меня остальная охрана всё же скрутила, но потом король приказал им меня отпустить и обратно к себе забрал.
Ленцбарт широко улыбнулся и доброжелательно прищурился: