Набравшись мужества, Мартиса откинула волосы, давая ему возможность полностью рассмотреть её. Она подняла руки ладонями вверх.
— Извини, — поддразнила она. — Никакой третьей груди.
Он моргнул, а затем рассмеялся над её напоминанием об их разговоре в кладовой. Мартиса улыбнулась, обрадовавшись, что снова заставила его смеяться, даже сейчас, в этот момент напряжённой близости. Его смех сменился обольстительной улыбкой. У Мартисы перехватило дыхание, когда он закрыл небольшую брешь между ними. Его пальцы прочертили дорожку по её ключицам, задержались на впадинке у горла, прежде чем очертить линию между грудями. Её соски напряглись в ожидании его прикосновения.
— Меня больше впечатляет качество, чем количество.
На этих словах даже его улыбка исчезла. Он обвёл контуры каждой груди пальцами и, наконец, обхватил их ладонями. Мартиса выгнулась в его тёплых ладонях.
— Ты безмерно прекрасна, — прошептал он ей в губы.
Этот поцелуй был не похож на предыдущий. Яростнее и жёстче, он требовал, чтобы она уступила его желанию утолить пронизывающую его потребность. Он ласкал её груди, скользя грубыми подушечками больших пальцев по соскам снова и снова, пока она не начала извиваться в его руках и стонать ему в рот. Он погрузился в её рот, посасывая язык. Его руки покинули её грудь, прочертили изгиб талии и скользнули по бёдрам, чтобы крепко прижать к себе. Мартиса застонала, когда его член прижался к её лону. Волна жара спиралью вырвалась из центра её бытия. Она хотела почувствовать его внутри себя, прижаться к его обнажённому телу.
Она поцеловала его, вцепившись руками в рубашку. Пара разорвала поцелуй, тяжело дыша.
— Насколько сильно тебя дорога эта рубашка? — спросила Мартиса.
Шилхара ухмыльнулся и стянул одежду через голову, снова соблазняя Мартису видом своей груди и живота. Штаны последовали за рубашкой, и он предстал перед ней, отполированный янтарём и золотом. Гладкий и подтянутый, загоревший на солнце и мускулистый от работы в роще. Доказательство его желания вздымалось из гнезда тёмных кудрей между ног.
— Тебе нравится?
— О да, — вздохнула Мартиса и ушла с головой в море страсти, когда Шилхара прижал её к себе, кожа к коже.
Он сводил с ума её разум и тело. Руки и язык, шелковистое прикосновение волос к соскам, длинный палец, скользящий глубоко во влажное лоно, низкие, резкие стоны, вырывающиеся из горла. Его член прижался к внутренней стороне её бёдра, и Мартиса раздвинула ноги, страстно желая прижать его к себе.
— Кровать, — прошептала она между страстными поцелуями.
— Слишком далеко.