Отчего мужики, а не вои? Так ведь а кто они еще-то. Ну, может, ремесленники. Воина сразу видно уже по тому, как он носит все это железо, словно броня его вторая кожа. Все неизменно подогнано, не болтается, не мешает и не стесняет движений. Он и идет-то практически не звеня кольцами и не бряцая оружием. Этого у вошедших не наблюдалось и близко, хотя и полными неумехами они не выглядели.
И вот это-то и заинтересовало Михаила настолько, что он взглядом подал Еремею знак. Тот понятливо моргнул и, когда вошедшие прошли мимо него к стойке, за которой находился трактирщик, сосредоточил на них свое внимание, так как теперь они оказались у Романова за спиной.
– Здорово, Осьма.
– И тебе не хворать, Вторуша. Неждан, Петр, поздорову. – Это уже к спутникам первого.
– Здравия, – подкрепляя свои слова жестами, чуть не в один голос ответили те.
– Я гляжу, учения у вас сегодня, – произнес трактирщик, явно подразумевая их полную выкладку.
– Есть такое дело. В броне и оружные. Щиты с копьями в повозке оставили, – подтвердил Вторуша.
– Даже повозки выгнали. Серьезно у вас на этот раз.
– Эт точно, – хмыкнул тот.
– Чего хотели-то? – поинтересовался трактирщик.
– Бочонок пива с собой нам сделай.
– Может, и здесь по кружечке опростаете? Много времени не займет.
– Ага. Чтобы Олег из нас потом всю душу вытряс. Не. Оно того не стоит, – возразил Вторуша. – Вот покончим с учением, тогда и выпьем малость всем десятком.
– Если этот ирод позволит. Помнишь, что было на прошлой седмице? – возразил Неждан.
– Вот типун тебе на язык, – вскинулся Петр, третий их товарищ.
Трактирщик ушел в заднюю комнату и вскоре вернулся с бочонком на одно ведро[6]. На десяток вроде получается и не так много, но, с другой стороны, им ведь не пьянствовать, а так, для аппетита.
– Это что же, ополченцы, получается? – проводив воинственных мужиков взглядом и изображая немого, одними губами произнес Михаил.
– Выходит, что так, – прекрасно поняв его, ответил Еремей.
– Погляжу, – сделал очередной знак Михаил.
Он поднялся из-за стола и направился к двери. Еремей решил присоединиться к нему. Чего ему тут киснуть. Подышит свежим воздухом.
Десяток ополченцев уже отдалялся от трактира, двигаясь за боевой повозкой, грохочущей по успевшей просохнуть после дождя улице. Из переулка неподалеку появился следующий, двинувшийся вслед за первым, и также при повозке. К трактиру приближался еще один десяток, о чем возвещал грохот очередной повозки. И все на один манер в усиленных кольчугах. Щиты, копья, на поясах мечи и массивные ножи. И при каждом десятке воин, которого не спутать с ополченцем. Похоже, наставники, назначенные к ним десятниками.