Экономка сказала, что до возвращения Майло у меня осталось как минимум несколько часов. Впереди нас ожидал суд, который непременно нужно выиграть, и менталист, которого нужно отыскать, чтобы мы с Дарреном могли вздохнуть спокойно. И если лорд Кастанелло не сумеет сразу же вытащить сына из лап законников, придется в первую очередь бросить все силы на то, чтобы как можно скорее вернуть мальчика домой. А что же тогда делать с судом и менталистом? Помощи ждать неоткуда, время неумолимо уходит…
«Нужно быть сильной, – сказала я себе. – Ради Даррена, ради Майло. Нужно взять себя в руки и сделать все, чтобы этот бесконечный кошмар наконец закончился. Я должна справиться, должна…»
Но не сегодня. Стон прорвался сквозь стиснутые зубы. Не сегодня. До полуночи еще есть немного времени.
Рвано, прерывисто выдохнув, я уткнулась лицом в подушку и позволила себе разрыдаться, выплеснуть наружу душащие меня чувства. Отчаяние, одиночество, вина, страх за лорда Кастанелло и его сына, леденящий ужас при одной мысли о том, что мне придется лицом к лицу столкнуться со своим забытым прошлым. Я кричала и выла надрывно и горько, не думая о том, слышат ли меня перепуганные слуги. Слезы текли и текли, пропитывая белый хлопок.
А когда рыдания иссякли, я сжалась в комок посреди смятых простыней и тихо всхлипывала, ощущая внутри почти полное опустошение. Майло мог скоро вернуться, и мне нужно было встретить его, как подобает настоящей супруге. Стать для него опорой. Сделать все, что в моих силах, чтобы помочь ему.
Но не сейчас. Не сейчас…
* * *
Наверное, мне все же удалось ненадолго забыться беспокойным сном, потому что прихода госпожи Ленс я не заметила. Она прикоснулась к моему плечу, и я вздрогнула, приходя в себя. Голова раскалывалась, а в глаза словно насыпали песка. В комнате было темно: насколько я могла судить, стояла глубокая ночь.
– Майло? – мгновенно вскинулась я, но экономка грустно покачала головой.
– Милорд еще не вернулся.
Это было плохо. Очень плохо.
Госпожа Ленс протянула мне простую глиняную кружку, от которой знакомо пахло успокоительным отваром. Я удивленно покосилась на экономку – мне казалось, законники забрали все зелья, что находились в доме, – но женщина не стала вдаваться в объяснения.
– Сколько сейчас времени? – спросила я, медленно глотая горячий отвар.
– Начало четвертого, миледи. Первая почтовая карета прибудет около пяти. Думаю, милорд вернется примерно в это время.
Я благодарно улыбнулась экономке за то, что она разбудила меня заранее, чтобы дать время хоть немного привести себя в порядок. Мне это было необходимо. Если я выглядела так же плохо, как себя чувствовала…