Мой монолог жёны переварили добрую минуту.
— Мы — Семья! — первой подняла Дарья свой кулачок вверх, — Летим на Сахалин.
— Семья! — подтвердили остальные жёны, поднимая руки в том же жесте, и я ничуть не удивился, когда к ним присоединилась Ляо.
А ничего так девчонка… Очень даже симпатичная. Только слишком уж молоденькая с виду, и худенькая. Осиную талию чуть ли не пальцами двух рук можно обхватить.
* * *
Интриган из меня так себе.
В плане межличностных интриг я эту свою способность оцениваю на слабенькую троечку. Нет у меня опыта князя Обдорина или Белозёрского, и их талантов. Не умею я толком манипулировать людьми, выстраивая многоходовые цепочки, каждая из которых заранее предопределена и при любом исходе предполагает положительный результат.
Совсем иное происходит, когда интрига меняет масштаб. Отчего-то с большими группами людей, где не надо ориентироваться на знание отдельных личностей, у меня всё получается гораздо лучше, и я на уровне инстинкта чувствую и нахожу правильные решения.
Ещё на стадии планирования стратегии по возврату власти в Японии я настоял на том, чтобы свести к минимуму участие иностранных войск, а если такое и случится, то выдавать всё это, как инициативу русского мужа Императрицы, отстаивающего её интересы.
Этот финт, изрядно усиленный пропагандой, неплохо сработал. По крайней мере, когда японцы слышат, что на земли городов, признавших власть Императрицы, заходят всем им известные, изгнанные сёгунатом Кланы, то отторжения такие новости не вызывают. Скорее, наоборот. Злорадства больше.
После благодушного правления Микадо редко кто из японцев не почувствовал на себе, как сёгунат закручивает гайки. Почти год запугивания, репрессий и публичных казней, которые прокатились, и не раз, по всему Хонсю, благостных иллюзий у основной массы населения не осталось. Примерно пятьдесят процентов японцев сёгунат не любят, а около тридцати — попросту ненавидят.
Откуда такие сведения? Так наш капитан — пропагандист оказался вовсе не прост. Стоило ему дать побольше прав и власти, и очкарик разошёлся. Собственно, идею про то, что неплохо бы нам знать общие настроения народа на Хонсю, я ему подсказал. Только не ожидал, что он тут же сообразит, как их быстро и результативно можно воплотить.
В итоге, четыре вопроса, вполне себе применимых в обычной беседе. Пять агентов, вроде бы из простых рыбаков или торговцев, и гроздья вывешенных на просушку разноцветных поплавков от сетей — и результаты опросов видны в бинокль с проплывающих кораблей.
Согласен, кустарно сделано и охват населения невелик. Ну, так и мы ещё не грандмастера идеологической войны, а всего лишь ученики. Зато общие тенденции настроений отслеживаем, как и влияние пропагандистских вбросов.