* * *
— Ваше Сиятельство, казацкий десятник Нечипорюк к вамприбыл, — доложил мне поутру слуга, застав меня на выходе из душа.
То ли слуга был тот же самый, то ли запомнили они казака, но в этот раз препятствий десятнику никто чинить не стал. Тут же с докладом прибежали.
— К столу в общий зал его пригласите. Скажете, через пять минут спущусь, — распорядился я, — И чай на всякий случай приготовьте, если он от кофе откажется.
Нечипорюк у меня на особом счету. По сути — это пока единственный из моих доверенных людей, собирающих информацию про Маньчжурию.
— Здравствуйте, Ваше Сиятельство, — подскочил казак, неловко задев стол, стоило мне зайти в зал.
— Пётр Васильевич, вроде же договаривались мы, что наедине без титулований обойдёмся, — махнул я рукой, усаживая его на место, — Чем порадуете?
— Нашёл я маньчжурскую армию. Есть она у них.
— Прямо таки армия?
— Тысячи полторы — две солдат своими глазами видел, — истово заверил десятник.
— А вот с этого места подробнее. Это где же тебя угораздило их увидеть?
— С рыбаками из Новокачалинска сговорился. Это рыбацкий посёлок на озере, совсем рядом с границей. В нём несколько семей маньчжурских, беглых, постоянно проживает. Я с ними поговорил, а через четыре дня и человечек с той стороны за мной приплыл, на лодке рыбацкой. Сказал, что начальник их меня увидеть желает. Так я и добрался до Мишаня. Не скажу, чтобы это город какой, но и селом его уже не назвать. Широко раскинулся. От озера Ханка до Мишаня добрых километров тридцать выйдет. Вот пока добирались, я и приглядывался. Полагаю, что и за Мишанем военные лагеря имеются, но туда меня не возили. Так что я только про тех солдат говорю, что сам по дороге приметил.
— И что маньчжурский начальник сказал? Кстати, а что он сам к тебе не приехал?
— Ранен он. С китайцем Одарённым сражался и обгорел сильно. Да и к тому же, полагаю, что не доверяют они нам. Когда я про число солдат его спросил, он так на меня из-под повязок зыркнул, что зябко стало.
— Ничего страшного. Мы к ним тоже не с объятиями собрались. Надо ещё понять, кто там чем дышит, — принялся я за кофе, чтобы лучше думалось.
— Так я двоих с собой привёз. Один вроде родственник какой-то их начальнику, а второй, тот, что старик, он вроде священника у них, но по-русски бодро лопочет. Можете сами с ними поговорить, а то и человека какого со мной отправить, — сказал Нечипорюк, сохраняя простоватое выражение лица.
Понятно, что я в простоту десятника не особо поверил. Это он по привычке передо мной лицедействует, имея слегка придурковатый вид. За начальство держит, а командиров в армии не принято смущать разумением.