Временному правительству пришлось считаться с таким положением, т. к. идти на конфликт – значит ослаблять свои силы, пойти на добрососедские, приветливые отношения с татарами – это значило получить некоторую реальную силу в борьбе с наступающим большевизмом, который, как видно выше, и в Крыму завоевал симпатии масс.
Татарский батальон, в результате приезда начальника штаба округа, был приведен в боевой вид, к нему прикомандировали офицеров «не мусульман, знакомых с бытом татар». Улучшено было снабжение батальона обмундированием.
В заключительном слове на совещании организаций, как сообщает «Голос татар», начальник штаба «дал понять, что… маршевые эскадроны полка, вероятно, будут переведены, скорей всего, в Бахчисарай, который более благоприятно отнесся к этому вопросу, нежели Симферополь»[60].
Татарская буржуазия получила наконец то, чего она с таким трудом с первых дней после Февраля добивалась. События помогли мусульманам укрепиться в момент развала власти и силы буржуазно-соглашательского блока. Обещания бороться с «анархией» татарская буржуазия выполнила вскоре после Октября, пока же она, собирая силы, занялась окончательным уничтожением влияния реакционных мулл, т. е. той части фанатиков, которая являлась выразителем и защитником остатков ханского феодализма, которая считала святотатством, поруганием ислама мероприятия, направленные к очистке путей для буржуазно-капиталистического развития. Мероприятия эти сводились к тому, чтобы уничтожить отжившие медресе, мектебе (низшие и средние мусульманские школы), декларировать свободу женщин и проч. Религиозный характер обучения, отсутствие в программах знаний, необходимых каждому живущему в современных условиях крымского хозяйства, увлечение арабизмом, непонятным и далеким современной молодежи, все подверглось изменению. Вместо религиозной школы, создавали светскую. Женщина признавалась равноправной и допускалась к участию в общественной жизни.
Реакционные муллы, выступавшие в союзе с русской буржуазией в деле ареста муфтия, потерпев неудачу, не успокоились, однако, и продолжали свою деятельность, привлекая к себе темные, отсталые силы татар. В первых числах сентября муллы явились к муфтию-председателю исполкома с требованием допустить организацию союза мусульманских ученых (улем) и разрешить им устройство публичного собрания для разрешения «жгучих вопросов татарско-общественной духовной жизни»[61]. Муллы предполагали воздействовать на религиозно настроенные массы татарского населения воскрешением былой торжественности религиозного богослужения; они вместе подробно разработали план своего собрания, которому должен предшествовать выход муфтия в белоснежных одеждах, окруженного духовенством. Перед собранием и выходом муфтия должна была состояться служба в мечети ханского дворца. Все было рассчитано на то, чтобы показать народу незыблемость законов Корана и обычаев предков. Но планы эти не удались. Муфтий пренебрежительно отверг приглашение участвовать в религиозном служении в мечети и в торжественном выходе, кроме того, он категорически запретил организацию союза, в задачу которого входило «устроение совершенно расшатанной татарской жизни, укрепление незыблемости основ ислама, ослабленного разными влияниями и течениями»