А когда я услышала обращение «Ваше Высочество» и поняла, что в ложе действительно присутствует особа голубых кровей, мой мозг и вовсе перестал функционировать.
Алиса почувствовала, что я уже на пределе.
— Игра вот-вот начнется, — сказала она, положив руку мне на плечо — должно быть, чтобы я не сбежала. — Пора вам занять свое место.
Я досидела где-то до середины, а потом и впрямь сбежала. Грэйсон меня перехватил. Не проронив ни слова, он кивнул в сторону и куда-то направился, уверенный, что я пойду следом.
Неожиданно для самой себя я повиновалась. Вскоре нам встретился второй лифт.
— Он ведет наверх, — пояснил Грэйсон. Решение пойти куда-то в обществе Грэйсона Хоторна могло привести к ошибке, но альтернатива пугала еще сильнее, так что я понадеялась на удачу.
Ехали мы в полной тишине. А потом двери лифта открылись, и мы оказались в маленькой комнатке. Тут было всего пять стульев — и все пустовали. А вид на поле отсюда открывался даже еще лучше, чем из ложи.
— Дед сидел в ложе, покуда хватало терпения, а потом ему надоедало, и он поднимался сюда, — пояснил Грэйсон. — С собой он не брал никого, кроме нас с братьями.
Я села на стул и обвела стадион взглядом. Он был полон народу. Энергетика толпы, хаос, оглушительный шум — все это потрясало. Но тут, наверху, было тихо.
— Я думал, ты на матч с Джеймсоном приедешь, — заметил Грэйсон. Он не сделал и движения в сторону стульев — точно боялся ко мне приближаться. — Все-таки вы столько времени проводите вместе.
Это наблюдение меня разозлило — сама не знаю почему.
— У нас с твоим братом пари!
— Что за пари?
Отвечать совсем не хотелось, но, когда мы с Грэйсоном встретились взглядами, я не сумела отказать себе в удовольствии и произнесла то, что никак не могло оставить его равнодушным.
— Тоби жив.
Человек со стороны наверняка не заметил бы реакции Грэйсона, но я четко увидела, как его точно молнией прошило. Взгляд серых глаз оказался прикован ко мне.
— Что-что?
— Твой дядя жив и развлекается тем, что притворяется бездомным в Нью-Касле, Коннектикут, — выпалила я. Наверное, можно было это сообщить и поделикатнее.
Грэйсон подошел ближе. И даже почтил меня соседством, опустившись на стул рядом. Он зажал ладони коленями, и я увидела, как напряглись его мышцы.
— Эйвери, а можно поподробнее?
Я не привыкла слышать свое имя из его уст. Отказываться от своих слов было уже слишком поздно.
— Я увидела портрет Тоби в медальоне твоей прабабушки, — ответила я и закрыла глаза, мысленно вернувшись в те минуты. — И сразу узнала его. Только мне он представился как Гарри. Каждую неделю мы играли в парке в шахматы — и так почти целый год, — я снова открыла глаза. — Мы с Джеймсоном пока не знаем, какая история стоит за всем этим. И поспорили, кто первым ее разгадает.