Я наблюдала за ним — пожалуй, непозволительно долго, — а потом вернулась в библиотеку. Мы с Ксандром просмотрели сотни книг в поисках тайников. Вкусы девятнадцатилетнего Тоби оказались противоречивыми: в его библиотеке можно было встретить и комиксы, и труды по греческой философии, и ужастики, и пособия по юриспруденции. Во встроенном шкафу книг не было лишь на одной полке — зато на ней стояли часы высотой в восемь дюймов, прикрепленные к заднику. Я осмотрела часы внимательнее. Минутная стрелка не шевелилась. Я вытянула руку, чтобы проверить, насколько крепко часы привинчены к заднику полки.
Они не сдвинулись с места.
Я хотела было уже оставить их в покое, но что-то подсказало мне не делать этого. Я попыталась повернуть часы — и они поддались. Циферблат отделился от стены. Внутри ни часового механизма, ни проводков. Зато обнаружился плоский круглый кусочек картона. При ближайшем рассмотрении стало понятно, что это два картонных кружочка — побольше и поменьше — со штифтом посередине. На каждом были начертаны буквы.
— Самодельный шифровальный диск, — пояснил Ксандр, подойдя поближе. — Видишь, сейчас буквы «А» на большом и маленьком кругу находятся на одной линии. Если покрутить один из кружочков, то образуются новые сочетания букв — это простейший способ кодировки.
Судя по всему, Тоби Хоторна воспитывали так же, как и его племянников: он с детства играл в стариковы игры. Неужели ты и со мной играешь, Гарри?
— Погоди секунду, — Ксандр резко напрягся. — Слышишь?
Я навострила уши. Тишина.
— Что?
Он ткнул в меня указательным пальцем.
— Вот именно. — С этими словами он ушел. Я спрятала шифровальный диск в пояс своей плиссированной юбки и пошла следом. В коридоре Джеймсон аккуратно клал на место мраморную плиту.
Он явно что-то нашел и не горел желанием делиться открытием ни со мной, ни с братом.
— Ага! — самодовольно воскликнул Ксандр. — То-то ты притих! — Он подошел к брату, опустился на корточки и нажал на плиту, которую Джеймсон только что опустил. Послышался щелчок, а потом она приподнялась, точно на пружинке.
Я уставилась на Джеймсона — он подмигнул в ответ, — и опустилась рядом с Ксандром. Под плитой обнаружился металлический тайник. Он пустовал, но на дне была выгравирована какая-то надпись.
Стихотворение.
— В ярость друг меня привел, — прочла я вслух. — Гнев излил я, гнев прошел[1]. — Я подняла взгляд. Джеймсон уже встал с пола и уходил, а вот Ксандр напряженно смотрел на надпись. Я продолжила: — Враг обиду мне нанес — Я молчал, но гнев мой рос.
Сорвавшись с моих губ, слова эти еще на несколько секунд повисли в воздухе.