Трудно подобрать подходящие слова, чтобы рассказать об особом, без преувеличения — трепетном отношении Владимира Александровича к разведчикам-нелегалам. Нельзя без волнения читать страницы воспоминаний Владимира Александровича, посвящённые этим людям, сознательно выбравшим для себя жизненный путь, полный испытаний и нечеловеческих трудностей, вдали от Родины, без родных и близких. Как же нужно любить свою страну, верить в неё, когда знаешь, что малейшая оплошность может стоить тебе не только свободы, но и жизни, а в случае ареста ты не можешь открыть даже своей принадлежности к ней!
Близкие к Крючкову люди знали, что его внешняя сухость — обманчива. Почитайте записки Владимира Александровича, и вы поймёте, что все человеческие драмы, случавшиеся в разведке и нередко заканчивавшиеся трагическими развязками, он глубоко переживал, пропускал через себя…
Люди обычно платят взаимностью, если чувствуют неподдельное внимание и уважение к ним со стороны руководителя…
До разведки Крючков прошёл две серьёзные ступени своего становления как профессионального чекиста — проработав некоторое время помощником председателя КГБ, он в течение четырёх лет руководил секретариатом Комитета госбезопасности. Не будем напоминать о важности этого подразделения, оказывавшего непосредственное воздействие на чёткость работы всего аппарата Комитета. Мы уже знаем, что Андропов целый год не отпускал Крючкова в ПГУ, несмотря на настоятельные просьбы А. М. Сахаровского, — долго подыскивал Владимиру Александровичу подходящую замену.
В книге «Рука Москвы» Л. В. Шебаршин вспоминает о своей первой встрече с Владимиром Александровичем, которая произошла при следующих обстоятельствах. У Шебаршина куда-то запропастился «документ деликатного содержания», поиски которого привели его в секретариат КГБ. «Секретариат комитета для простых смертных, — пишет Шебаршин, — учреждение таинственное, могущественное, и лучше дела с ним не иметь. Но потерять документ никоим образом невозможно, я иду с девятого этажа старого здания на Лубянке на третий этаж, разъясняю генерал-майору Крючкову, зачем я его беспокою. В этот момент Владимир Александрович удивил меня своей памятью. Услышав название документа, попавшего к нему несколько месяцев назад, он немедленно открыл сейф и из толстенной пачки бумаг сразу же достал именно то, что требовалось. Мне показалось, что я имею дело с человеком в каком-то отношении необыкновенным».
Работа в секретариате помогла Крючкову вникнуть в особенности функционирования сложного механизма центрального аппарата, глубже понять специфику и основные принципы деятельности руководящих органов, управлений и других структурных подразделений КГБ, освоить каналы связи с ЦК КПСС и правительством, взаимодействия с заинтересованными министерствами и ведомствами, с органами госбезопасности на местах, с зарубежными представительствами и резидентурами. Впрочем, весь комплекс задач, которые повседневно и круглосуточно решал Комитет и которые так или иначе находили своё отражение в деятельности секретариата, трудно даже перечислить.