.
Не случайно анализ драматического периода в истории нашей страны Крючков в своих воспоминаниях начинает с последних лет и месяцев жизни Андропова. «Единственное, что удалось сделать Ю. В. Андропову, — как он считал, — это обеспечить улучшение ситуации в стране. К концу 1983 года чётко наметились тенденции к улучшению во многих областях жизни государства. И никакого ухудшения ни по одному из направлений. Это было уже немало. Потому что получила подпитку надежда».
Но, думается, Владимир Александрович не упоминает о главном, хотя, безусловно, и имеет это в виду: Андропов за короткое время нахождения у власти успел встряхнуть страну, пробудить её от летаргического сна. Жёсткая работа по усилению ответственности кадров, наведению порядка и дисциплины на предприятиях и в государственных организациях, соблюдению законности пробудила у людей веру в справедливость, в то, что изрядно разболтанный государственный механизм подтянут должным образом.
Увы, надеждам, связанным с Андроповым, не суждено было сбыться. Причём мало сказать, что всё пошло вскоре по старой, накатанной колее. Смерть Юрия Владимировича вызвала ответную реакцию нездоровых сил общества, которые в период его правления расползлись по щелям и затаились в ожидании реванша. Ждать долго не пришлось.
После смерти Андропова «старая гвардия», а она составляла в руководстве КПСС большинство, решила хотя бы на немного отсрочить свой исторический да и физический конец. На что же она рассчитывала? Видимо, на срочный подбор нового руководителя, который обеспечил бы преемственность. Но какую? Ответ читателю известен: к руководству партией и страной пришёл Горбачёв, печальные итоги правления которого хорошо известны.
И здесь напрашивается вопрос, который в печати практически не поднимается, поскольку ответ на него считается известным: а правомерно ли Горбачёву достались лавры первопроходца, взявшего на себя труд вывести партию и страну из застоя?
Мы глубоко убеждены, что и без Горбачёва, ещё к началу 1980-х годов, подавляющее большинство членов КПСС, ядро наиболее честных и ответственных партийных кадров, осознали необходимость решительных перемен в государственной и общественной жизни страны. При этом особенно остро ощущалась потребность в демократизации КПСС, превратившейся, по существу, в жёсткую централизованную структуру, управлявшуюся узким кругом лиц, не подотчётных партийным массам. Все значимые вопросы государственной и партийной работы решались «небожителями», в Политбюро, создавалась лишь видимость их широкого обсуждения на съездах, пленумах, в парторганизациях. Забвению были преданы такие важнейшие нормы демократии, как критика в адрес крупных партийных деятелей, сменяемость высших руководящих органов, а публичные критические замечания в их адрес носили дозированный характер и, как правило, согласовывались «в инстанциях».