И только в Москве, где хорошо знали позицию ГКЧП: никакого противостояния и «контрмитингов» с непредсказуемыми последствиями, — пошли по пути провокаций, пытаясь довести ситуацию до взрыва.
Надуманная версия борьбы ГКЧП за власть представляет собой старый воровской приём: хорошо известно, кто громче всех кричит: «Держи вора!» Как сказал по горячим следам августовских событий один из журналистов, выносить членам ГКЧП обвинение в «заговоре с целью захвата власти» — это примерно то же самое, что обвинять коньяк «Наполеон» в бонапартизме.
Все члены Государственного комитета были людьми самодостаточными, и никто из них не страдал комплексами неполноценности, порождающими неуёмную жажду власти. Например, В. А. Крючков, ставший по воле обстоятельств одной из центральных фигур «заговорщиков», до августа 1991 года дважды подавал Горбачёву заявления об освобождении от должности председателя КГБ и дважды получал отказ. Если в чём и лукавил при этом Владимир Александрович, так это в том, что в качестве причины, побуждавшей его просить об отставке, указывал состояние здоровья. Хотя оно и на самом деле не отличалось крепостью, нежелание Крючкова занимать высокий и ответственный пост было вызвано прежде всего политикой Горбачёва, его постоянными метаниями, лишавшими каких-либо перспектив страну, а с ней — и государственные институты, в том числе Комитет государственной безопасности, служивший надёжным щитом социалистического государства.
Даже в период самой разнузданной «демократической» пропаганды мало кто осмеливался упрекнуть кого-либо из членов ГКЧП в карьеризме. Это были люди, для которых смысл жизни заключался в самоотверженном и бескорыстном служении родине.
Не случайно все они оказались бессребрениками. О личной скромности Крючкова мы уже говорили.
Янаев за всю жизнь не скопил денег даже на «жигули» и имел лишь скромный дачный домик на шести сотках.
Всё состояние Пуго, ушедшего из жизни вместе с женой, составляло десять тысяч рублей в облигациях государственного займа.
Конечно же, об этом прекрасно знали «демократы». И всё же некоторые из них не гнушались грязными выдумками о зажиточной жизни и несусветных богатствах «партократов». Так, был беззастенчиво оклеветан Герой Советского Союза маршал С. Ф. Ахромеев, который, даже полагая, что ГКЧП обречён на неудачу, 19 августа срочно вернулся из отпуска в Москву и всемерно поддерживал его. По поводу гнусной лжи в адрес маршала известный публицист Виктор Кожемяко в книге «Политические убийства: жертвы и заказчики» писал:
«Видя сегодня на телеэкране модно одетую белокурую мадам, что-то лепечущую о социальной защите сирых и бедных, я всегда думаю: неужели не является тебе по ночам тень маршала Ахромеева? Того, который за величайшую скромность и аскетическую неприхотливость друзьями был назван спартанцем. Который, перейдя на должность советника президента, отказался от повышенного в полтора раза оклада. Который, даже прощаясь с жизнью, не забыл, что он должен в столовую несколько рублей, и в одной из последних записок попросил вернуть, приложив деньги.