— Ищите, — буркнул Вагиф. — Каким глупым надо быть человеком, чтобы признаться в том, чего не было. Не брал у меня никто коньяк. Гости приезжали, а торговли никакой не было. Смотрите сами — полная цистерна. По самую горловину налита. Чего еще нужно?
— Так ведь я экспертизу назначу, — объяснил Кранов. — Она покажет, что там внутри: коньяк или «мишка бурый». Так ведь, кажется, смесь коньяка со спиртом называется? Скажите лучше, Вагиф, откуда у вас спирт?
— Купил у проводника во время стоянки в Тамбове.
В душе следователя все кипело от возмущения: как могли работники дороги доверить 30 тонн коньяка человеку, уже судимому за хозяйственное преступление! Вслух же сказал:
— Я вас задерживаю по подозрению в хищении государственного имущества, совершенном в особо крупном размере. Сейчас поедете с нами в изолятор.
Сидя в машине рядом с шофером, Кранов думал о том, что хищения грузов на железной дороге совершаются что-то слишком часто. На прошлой неделе, например, он прочел в сводке о разоблачении группы железнодорожников на станции Тихорецкая Северо-Кавказской железной дороги. Они совершили больше сотни хищений из вагонов, ущерб измеряется многими тысячами рублей…
«А все потому, — сердился следователь, — что кое-где слаба дисциплина. В прокуратуре только и слышно: то вагон с одеждой стоит без охраны, и из него уже полсотни костюмов пропало, то арбузы загнали не на ту станцию, и пока решали, куда везти, 17 тонн их сгнило… А кто поставлен охранять груз? Случается, первый встречный, вот вроде Вагифа. Неудивительно поэтому, что иногда преступления совершаются при участии железнодорожников и даже работников военизированной охраны!»
В изоляторе, в камере для допроса, провели опознаете. В присутствии двух понятых посадили на стулья трех человек, в том числе и проводника. Затем ввели Алика — нечесаного, осунувшегося, потрясенного. Он сразу, не колеблясь, показал на Вагифа. Тот в ответ обругал его на своем родном языке.
Сразу после этого Кранов удалил посторонних и провел очную ставку. Алик, не глядя в глаза Вагифу, подробно рассказал о том, что с ним произошло накануне. По его словам, ему понадобилось во что бы то ни стало угостить приятелей. А денег не было — финансовые затруднения. Кстати, на этой почве у него скандалы с женой. Он хоть и числится буфетчиком в столовой, но второй месяц фактически не работает, ищет себе дело по душе…
Одним словом, решил он одолжить несколько бутылок у Вагифа, который, как было Алику известно, прибыл в Ленинград с очередным рейсом. Он знал, что Вагиф — человек состоятельный и щедрый. Взял такси, потому как, несмотря на временное безденежье, не мог привыкнуть ни к какому иному транспорту, и приехал на товарную станцию. У знакомого вагона еще и «жигуленок» красный стоял.