Драки, пьянство, азартные игры, мародерство. Мораль эфемерна: в другой культурной среде те же действия восприняли бы с нескрываемым восхищением. Хорошо относиться друг к другу — всего лишь современная причуда, но где-то в глубине души мы агрессивны и жестоки, у нас есть зубы и когти, равно как и другие более чувствительные части тела.
Одно из величайших и безусловно древних мужских удовольствий — утереть другому парню нос и отбить у него девушку, желательно публично, а потом бахвалиться перед приятелями. Этот факт и сам по себе радует, а пересказ — вишенка на торте. Признайтесь, ребята, разве это не приятно? Еще один способ застолбить свой кусок земли, показать, какие мы крутые и жесткие.
Возможно, ролевой моделью для многих из нас случайно стал доктор Фитцпирс, сельский врач из романа Томаса Гарди «В краю лесов», повлияв на наш подсознательный выбор профессии. Старина Джайлс Уинтерборн, бедный деревенщина, трудяга с мозолистыми руками, влюблен в дочь хозяина — Грейс Мелбери. Она училась в пансионе, хотя учеба эта была ей не по чину, но выбившийся в люди из лесорубов отец расстарался. Грейс, кажется, тоже любит Джайлса — правда, покровительственно, точно преданного щенка. И тут приезжает Фитцпирс, в котором сочетаются цинизм и высокомерие, одновременно отталкивающие и привлекающие ее. Как говорится, хорошим девушкам нравятся плохие парни и более того — плохие доктора, хотя в наши дни Фитцпирса лишили бы лицензии быстрее, чем вы произнесете «Джуд Незаметный»[19].
«И при чем тут любовь?» — сказал бы Фитцпирс с ухмылкой до ушей, спеша на свидание с хозяйкой поместья миссис Чармонд после того, как насладился прелестями деревенской девицы Сьюк Дэмсон.
Есть у нас и другие склонности, которые, как правило, осуждаются, но в нашем обществе неотделимы от стремления к успеху и процветанию. Когда я был бедным врачом, я ненавидел богатых врачей. Ненавидел их роскошные костюмы и шелковые галстуки, их огромные блестящие автомобили, их самодовольство и высокомерие, их теннисные клубы и способность почти не потеть.
Но став богатым доктором — имеется в виду, богатым по сравнению с прежним уровнем, — я развернулся на сто восемьдесят градусов и начал ненавидеть бедных докторов, ненавидеть их потрепанные костюмы, их обшарпанные старые машины и особенно их идеализм и энтузиазм. Жадность и скупость — что бы мы без них делали?
Классическая ирландская история успеха, что уж тут.
Примечание: посвящается Кирану Коннолли — моему другу и ролевой модели (вот как я здорово выкрутился).