Машину из воды не поднять – просто не хватит магической силы. А даже если бы и хватило, вокруг слишком много свидетелей. Использование магии было бы очевидно.
В итоге отстегиваю ремень безопасности и тянусь к рычагу под сиденьем, чтобы отодвинуть его подальше назад. Надо плыть. Или, по крайней мере, убедительно изобразить плаванье. Мне должно хватить силы, чтобы подняться вместе с Джеммой на поверхность и добраться до берега.
– Что ты делаешь? – спрашивает подруга, у которой от холода, страха и адреналина дрожит все тело.
– Забочусь о том, чтобы мы не утонули. – Я опускаю руку в воду и отстегиваю ее ремень безопасности. – Можешь из окна вылезти?
Джемма пытается толкнуться вверх, но с криком падает обратно и зажмуривается.
– Больно! Жуть, как больно!
– Где больно? – Теперь я опускаю в воду обе руки, стараясь на ощупь определить, в чем проблема.
– Нога болит! – Джемма тоже опускает руки в воду, минутку молчит и снова начинает плакать. – Ее дверцей прижало. – Задыхаясь от всхлипов, она тянется ко мне. – Ханна, вдруг я сломала ногу и танцевать не смогу?
Волны нашей паники сливаются, и сквозь магический барьер пробивается струйка воды. Я гоню тревогу и направляю на разбитое окно еще больше магической силы. Приток воды нужно сдерживать как можно дольше, пока у меня план не появится.
– Джемма, посмотри на меня! Давай же! Мы отсюда выберемся. А пока постарайся поменьше шевелиться, ладно?
Она кивает, и я, зажмурившись, направляю сознание в воду, которая уже поднялась выше локтей, до середины плеч. Ниточка магии тянется к ноге подруги, и у меня сердце екает, когда я касаюсь оголившейся кости. Зазубренный металл разодрал Джемме кожу и мышцы. Концентрируюсь на сломанной двери, на тонкой водяной струе и теле Джеммы, после чего давлю что есть мочи.
Крики Джеммы пронзают тесное пространство между нами, но давление воды вместе с магией выпрямляет вогнувшуюся дверцу и освобождает ей ногу. Вода розовеет. Затем краснеет.
– Нет, нет, нет, нет!
Крови очень много. Слишком много. У Джеммы стекленеют глаза. Она пытается заговорить, но язык заплетается. Голова откидывается на подголовник. Нам пора. Пора всплывать на поверхность.
Я не смогу протиснуться мимо Джеммы, не сделав ей еще больнее, поэтому тянусь к ручке и толкаю дверь плечом. Давление воды, текущей мимо корпуса машины, мешает ее открыть. Я кричу, налегаю сильнее, направляю на дверцу воду в салоне: пусть, пусть она ее выдавит.
В конце концов дверь срывается с петель, и ее уносит течение. В салон льется вода, причем куда быстрее, чем прежде. Только это уже не важно: нам надо выбираться.