Громко сигналя, мимо пролетают пожарные машины. Сердце уходит в пятки, и ни малейших сомнений не остается. Значит, Охотник на ведьм снова нанес удар. На газ я жму, пожалуй, резче, чем следует, шины аж скрипят по асфальту.
– Что ты делаешь? – спрашивает Морган высоким, испуганным голосом.
Я не отвечаю, полностью сосредоточившись на машинах впереди. Они скрываются за углом, но вой сирен все равно слышен. Я сворачиваю следом за ними, чувствуя, как сосет под ложечкой: маршрут знаком мне до боли. А затем мне открывается жуткое зрелище.
К небу поднимаются клубы серого дыма.
Пламя пожирает чей-то дом.
Минуту спустя, почувствовав на языке пепел, я наконец прерываю тишину.
– Там мой дом, – шепчу я.
Ладонь Морган соскальзывает с моей руки: я судорожно стискиваю руль. «Пожалуйста, пусть это будет не мой дом!» Только разве другие варианты возможны? Охотнику известно, кто я, и с огнем он уже боролся.
На следующем светофоре мы останавливаемся, а пожарные машины несутся дальше. Я подаюсь вперед: хочу посмотреть, высоко ли поднимается дым и успеют ли пожарные что-нибудь спасти.
– Зеленый.
Голос Морган вырывает меня из плена мыслей. Я проношусь через перекресток, пытаясь – без особого успеха – держать панику в узде. Она судорогой сводит мне горло, не давая дышать.
Папа.
Он не допустил бы такого крупного пожара. Наверное, отец вышел погулять, иначе наш дом не пострадал бы. Я сворачиваю на следующую улицу. Еще два дома – и наш. Достаю из кармана сотовый.
– Позвони моему папе. – Я ввожу четырехзначный пароль и передаю телефон Морган.
– Что ему сказать? – Морган тычет пальцем в экран. – В контактах «папы» нет. Как его?..
– Уолш. Тимоти Уолш.
Небо алеет от бушующего пламени, всполохи которого мелькают над крышами и деревьями, отделяющими нас от дома. На последнем повороте я слишком спешу, шины снова скрипят по асфальту.
– Ханна, осторожнее! – Морган тянется к рулю, своим прикосновением возвращая меня к реальности.
Я ударяю по тормозам, едва не врезаюсь в машину, припарковавшуюся впереди, включаю режим парковки, выбираюсь из салона и замираю у обочины. Здесь дым гуще: черный, как ночь, он забивает легкие, облепляет пеплом.
– Это… твой дом? – спрашивает Морган, вылезая из автомобиля вслед за мной.
У меня пропал дар речи. Я молча киваю, глядя, как пожарные спешат к гидранту. Ревущее пламя пожирает все – воспоминания, фотографии, рисунки. Все, кроме вещей, которые сейчас на мне.
Запускаю руку в карман, но там пусто.
– Телефон… – Нужно позвонить папе. Он найдет выход. Он все исправит. – Где мой телефон?
– Здесь. – Морган протягивает мне сотовый. – Твой отец не ответил.