Я вырываюсь из ее тисков и дергаю нитки на старом одеяле.
– Ну… не знаю. Последние несколько недель у нас получились непростыми.
Вероника пододвигается ближе, пока не касается меня коленями.
– Но ты приехала. – Она проводит пальчиками по моему плечу. – Ты спасла мне жизнь.
– Ну что теперь скажешь? Стихийницам нужно друг друга поддерживать. – Я растягиваю губы в улыбке, но от близости Вероники мне неловко.
Вероника смеется, но как-то фальшиво и горько.
– Боже, ну и денек сегодня! Я на полном серьезе думала, что погибну.
– Ты не погибла. Ты в полном порядке. – Я шумно выдыхаю. – Прости, что с вашим домом так получилось. Я выбила окно, и стеклянные двери тоже пострадали.
– Плевать! – Легкий наклон, и Вероника касается губами моих губ.
Я резко отстраняюсь.
– Что ты делаешь?
– Разве непонятно? – Она вновь подается вперед.
– Вероника, между нами все кончено. Нужно отпустить ситуацию и жить дальше. – Я соскальзываю с кровати, но секунду спустя бывшая следует моему примеру, сокращая расстояние между нами, а стена преграждает путь к побегу.
Вероника замирает передо мной, из глаз у нее текут слезы.
– Ханна, я напортачила. Я все испортила своим эгоизмом, властностью, невниманием. Я могу исправиться. И хочу исправиться ради тебя. – Она пытается меня поцеловать, но я отворачиваюсь, и поцелуй приходится не в губы, а в щеку.
– Понимаю, тебе страшно, – говорю я, хотя самой аж до колик неловко. – Но это не означает, что наши отношения до сих пор работают. – Пытаюсь проскользнуть мимо, но Вероника не пускает.
– Дай мне еще один шанс. – Она убирает волосы от моего изрезанного лица. – Мы с тобой созданы друг для друга!
– Я не могу. Я не…
Не обращая внимания на мои вопли, Вероника припадает губами к моему рту.
Нежеланный поцелуй – как ржавый гвоздь в гроб моего сердца. Я отталкиваю Веронику и прорываюсь в центр комнаты.
– Черт подери! Я не включаю сволочь, но так ведь нельзя! Сколько раз нужно повторить, чтобы ты оставила меня в покое?!
– Ты меня не слушаешь! – Вероника вытирает черные от туши слезы, бегущие по щекам. – Я пытаюсь извиниться. Я хочу, чтобы ты снова стала моей. Навсегда.
Скрещиваю руки на груди, заставляя себя держаться с достоинством.
– Твоей я не стану. Ты для меня пройденный этап.
– Да неужели?! – фыркает Вероника.
На языке крутятся резкие словечки, но вдруг вспоминается кровь на лице Вероники. И в глаза бросается синяк, темнеющий у нее на подбородке. Гнев я сдерживаю.
– Такое случается.
Она пристально на меня смотрит, наклоняет голову, прищуривается.
– Не так быстро. Только если… – Вероника качает головой. – Скажи мне, что это неправда.