Ракушка в кармане с глухим стуком ударяется о ключ, и я вынимаю его, чтобы погладить пальцами узорчатую бородку, изучить холодный металл, вдохнуть его чуть ржавый запах. Сталь раскрошится, рассыплется со временем, и ключ станет совсем бесполезным, а точнее, перестанет быть ключом. Нужно скорее найти замок. И теперь я знаю, что он находится в двери, которая смотрит в сторону моря.
Мягкий свет разливается вдоль всего восточного края, он золотой и розовый, слишком нежный. Потом алым всплеском пробуждается солнце, медленно ползёт ввысь. И я уже знаю, что где-то, на краю иного мира, стоит маяк, пламя под стеклом которого такое же ало-золотое, как это встающее солнце. Чтобы подняться к неугасимому огню, нужно отпереть три двери. От первой у меня есть ключ.
Где же ещё два?..
Чайки кричат, тоска в их голосах льётся над океаном, что медленно накатывает на пляж, и отступает, и снова накатывает, выбрасывая ракушки, похожие на ту, что осталась в моём кармане. Она — мой проводник, мой билет сюда. Но теперь пора повернуться к восходящему солнцу спиной, и миры пропустят меня по грани, а я продолжу поиск.
* * *
Когда пляж остаётся где-то вдали, я понимаю, что вокруг сгустилась лесная мгла. Тихо, только листва шуршит, тревожимая ветерком. Закат в этом мире истёк, уступив место ночи, лишь мгновение назад. Можно было бы устроиться на ночлег в корнях ели, но мне хочется идти дальше, меня что-то зовёт и тянет. Я подчиняюсь.
Свет мне не нужен, я ориентируюсь в лесном сумраке, а скоро зрение привыкает настолько, что я сам себе кажусь диким зверем, который скользит в тенях. Надо мной бесшумно взлетает крупная сова, мимо проносится испуганный заяц. И всё затихает.
Лес не спит, он наблюдает за мной.
В воздухе разливается сырость, скоро я выхожу к ручью, который почти бесшумно, лишь изредка взбулькивая, бежит на север. Вода в нём холодная, но прекрасно утоляет жажду, а дно усыпают мелкие камешки. Я погружаю руку до самого локтя и только тогда касаюсь их округлых бочков. Внезапно пальцы, уже почти заледеневшие, не потерявшие чувствительность лишь потому, что ладонь нещадно саднит, так как ранка ещё не затянулась, вцепляются в какой-то плоский предмет. Темно, не видно, что это такое, потому я вытаскиваю и рассматриваю, расположив на ладони — поблёскивает влагой ещё один ключ. Он из камня, но сделан так изящно, что невольно уважаешь неведомого мастера.
Второй ключ.
Я улыбаюсь и закрываю глаза, чтобы в следующий момент оказаться в ином мире. Здесь солнце жарит вовсю, ночная прохлада, ещё затаившаяся в складках одежды, испуганно испаряется. Теперь я сижу на холме, а солнечные лучи оглаживают мои плечи.