Дорога зовёт меня к городку, что раскинулся внизу, окаймлённый садами, где наливаются красные бочка яблок. Поднимаюсь. Вот тут я найду убежище на вечер, но пока что поброжу улицами, присматриваясь, выискивая, что звало меня сюда.
Может, ещё один ключ?
Этот город не знает морских ветров, здесь всегда тепло и солнечно, ведь лежит он в чаше гор, с которых не сходят лавины. Удивительное местечко, где почти всегда лето. Наверное, стоит остаться тут на пару деньков.
Я снова сжимаю оба ключа в ладони, они всё ещё холодят кожу, а ранка то и дело напоминает о себе.
Мои ключи вдруг почти задают вопрос. И я обещаю, мои дорогие, мы здесь ненадолго, ведь нас по-прежнему ждёт маяк. Но пока нам точно лучше вдохнуть этого яблочного мира, отыскать тут ещё одно сокровище. Если, конечно, сам этот городок не является маленьким сокровищем.
Или ключом.
Пора это проверить.
Маяк стоял на изрезанной стылым солёным ветром скале, возвышаясь над каменистым пляжем. К нему вела тропа — грубые ступени, некогда вырубленные в камне, но уже искрошившиеся от времени. Первая дверь оказалась железной, местами проржавела насквозь, но держалась крепко. Замок в ней тоже сработал нехотя, проскрежетал недовольно и щёлкнул далеко не сразу, а когда уже стало казаться, что ключ сломается, не сумев победить сопротивление постаревшего металла.
За дверью оказалась тёмная каморка, пыльная, пропахшая сыростью. По углам висела паутина, стены скрывала зеленоватая плесень, первые ступени винтовой лестницы заволокло морским песком. Петли настолько заржавели, что закрыться дверь больше не могла, и теперь золотистый солнечный свет прорезал уставшее от сумрака пространство.
Однако шаги отдавались гулким эхом, которое поднималось всё выше и выше, будто звало кого-то, приветствовало или даже желало напугать. Виток за витком — и лестница показалась бесконечной, тем более, свет угас и ничто больше не развеивало сумрака. Некогда тут горели факелы или стояли фонари — по стенам здесь и там встречались кольца для одних и полуистлевшие деревянные полочки для других.
Шаг за шагом я поднимался, поглаживая холодный и немного пористый на ощупь камень кончиками пальцев, вслушивался в гуляющий в теле башни звук, чуть улыбаясь пробуждению этого древнего места. Остро пахло пылью и морем.
Наконец лестницу перегородила ещё одна дверь. Она казалась частью стены, пришлось вытаскивать из кармана маленькую гнилушку. Неяркое зеленоватое свечение позволило рассмотреть выбитые в камне узоры и отыскать скважину, прикрытую металлическим лепестком.