Костёр стал меркнуть, путешественники засуетились, подкладывая поленья, а рассказчица ждала, рассматривая собственные ладони, точно с них и читала историю неведомой девушки. Когда же все уселись, рассказ полился сам собой.
— Однажды осенью она собрала все свои вещи и ушла из селения. Никто не стал ей препятствовать, никто и не обратил внимания. Отчего-то каждый решил, что она отправилась на любимый луг собирать травы. Но девушка шла в другую сторону, поднялась она на скалу, откуда далеко-далеко видно было всё, что окружало родной ей край, и закрыла глаза, вслушиваясь то ли в звуки ветра, то ли в стук собственного сердца. Стоило ей постоять так немного, как из-за горной вершины показался крупный орёл. Таких больших птиц раньше здесь не видывали, да и после того не встречали ни одной. Орёл дал девушке сесть на спину и взмыл к солнцу.
Снова пауза, и многие теперь вглядывались в лицо рассказчицы, чудилось им что-то птичье.
— Куда она стремилась? — спросила между тем женщина. — Куда унёс её орлиный бог? Горы молчали. Родные забыли о ней, даже имя истёрлось, показавшись бессмысленным, как шелест дождя. Но девушка не умерла, не исчезла совсем. Она выучила магию.
Многие этого и ждали, шепоток прошёлся над костром. Но рассказчица подождала и договорила:
— Она не вернулась в родной край никогда, хоть поначалу сердце её просилось туда за поддержкой, а чуть позже — за расплатой. Но когда все стадии своего обучения она закончила, ни месть, ни любовь не были над ней властны. Говорят, и сейчас она бродит по подлунным дорогам. И тот, кому она встречается, может попросить у неё один дар. Странный дар…
И каждому в тот же миг стало ясно, что это за странный дар. Рассказчица вглядывалась в суровые лица, в глаза тех, кто повидал и перешёл мириады миров. И ожидала.
— Забери у меня желание мстить, — попросил вдруг один. — Месть гнетёт меня, сколько бы я ни бежал, сколько бы миров ни узнавал, а тянет вернуться и убить обидчика. Забери мою месть.
И она кивнула.
— Забери мою любовь, — прошептал едва слышно другой. — Не то чувство, которым следует гордиться, забери его, чтобы больше не терзало.
И она опять кивнула.
А чуть позже просьбы стали раздаваться отовсюду, но она каждой отвечала только кивком. И стоило ей это сделать, как отступала тяжесть с сердца, становилось легче дышать, уходили навязчивые мысли. Таков был её дар.
— Неужели ты не хочешь любви? — вдруг прозвучал вопрос от девушки, сидевшей позади всех. — Неужели ни капли?
Рассказчица поднялась, повернулась к сияющей луне. Орлиный клёкот разнёсся над горами.