Вера обернулась к экрану и озадаченно нахмурилась. Где же это… А, вот. Обе фотографии, которые они с редактором выбрали, действительно были очень хороши. Пожалуй, все же вот эту, где она подпирает голову рукой. Тут жизни больше, характера, и морщинки у глаз ее не портят, и носогубные складки.
Лицо на фото вдруг начало неуловимо меняться, будто что-то потекло по нему, расплылись черты, ввалились губы, заострился нос, поредели и исчезли волосы… на Веру с экрана скалился череп.
Она снисходительно улыбнулась.
— Ну да, можно и рентгеновский снимок на обложку. Это будет свежо и смело. Но вряд ли кого-то напугает.
— Я не хочу тебя пугать. Я хочу, чтобы ты поняла. Тебе конец, Вера. Совсем немного осталось. Ты сама это знаешь в глубине души. Тебе не успеть всего того, что ты задумала, что ты еще хочешь осуществить перед смертью. А я могу тебе помочь. Нет, даже не так: ты сама можешь себе помочь. Ты можешь остановить время — на этот раз для себя, и на этот раз навсегда. Ты можешь сделать себя бессмертной.
Вера вздрогнула и подняла на него глаза.
— Как ты сказал? Сделать себя бессмертной…
— Да.
Она сдвинула брови, обдумывая что-то, и медленно кивнула.
— Да… Если так, то… да.
— То есть… ты согласна?
— Что? Погоди, не мешай. Можно написать не «обессмертивать», а «делать бессмертным». Как-то коряво выходит. Или нормально?
Вера окончательно утратила к нему интерес и напряженно уставилась в экран, сжимая пальцами виски и проговаривая себе под нос разные варианты непослушной фразы.
— Думаешь, я ничего не могу тебе сделать? — он оставил вкрадчивый тон, и слова теперь били по ушам, отдавались болью в затылке, скатывались тяжелыми камнями на грудь, мешая дышать. — Ты ошибаешься. Есть кое-что. Кое-что такое, о чем ты забываешь. Мне нет дела до тебя, тебе все равно конец. Но ты еще успеешь удивиться… это единственное, что ты успеешь перед смертью.
— Да-да, — сказала Вера рассеянно. — Кстати, «пошел на фиг» пишется слитно или раздельно?
Она успокоила собак, для чего пришлось пожертвовать остатками дочкиного печенья, припасенными к вечернему чаю. Сделала гимнастику. Снова уселась за компьютер, устремила невидящий взгляд на экран и только спустя минуту поняла, что он выключен. Надо взять себя в руки и снова сосредоточиться на работе. Редактор ждет главу. Книгу надо сдать в срок, сколько ж можно тянуть. И раз уж она решила сегодня с ней закончить, то закончит. Второе имя Веры Лебединской — самодисциплина. Только так могут выжить в этом суровом мире бледные романтичные девочки.