Саша ничего не успел подумать, все произошло слишком быстро. Ваня рывком распахнул дверь, и там, внутри, кто-то промелькнул юрким зверьком мимо окна и шмыгнул в угол. Ваня бросился вперед, загрохотали опрокинутые стулья, и чужак, увернувшись от него, угодил прямиком в Сашины объятия. Плечо пронзила острая боль, но Саша только крепче вцепился в свою добычу и инстинктивно навалился на нее всем весом. Этого не хватило, чтобы сбить противника с ног, он даже не пошатнулся, но тут подоспел Ваня, и они все вместе повалились на пол. Чужак еще раз отчаянно рванулся из рук и замер, уткнувшись лицом в потертый паркет.
— Вот же… крыса! — прошипел Ваня, переводя дух. — Кусается еще!
Сёма, который как-то незаметно просочился между перевернутыми стульями, присел возле них, разглядывая незнакомца.
— И кто же это пожаловал к нам в гости? — спросил он неожиданно спокойно и даже миролюбиво.
Незваный гость, услышав его голос, снова дернулся, но сильные Ванины руки прижали его к полу.
— Сейчас узнаем, — пообещал Ваня. — Вы только это… дверь закройте. А то мы тут нашумели.
Саша не спускал глаз с незнакомца, хотя виден ему был только его затылок, но по лязгу защелки понял, что Ванино распоряжение выполнили. Их гость, впрочем, уже потерял волю к сопротивлению и даже не очень возражал, когда его стали обыскивать.
Оружия у него не было, и ничего такого, что теоретически могло бы послужить оружием. Зато обнаружился паспорт. Ваня заглянул в него и удовлетворенно кивнул:
— Ну разумеется. Алехандро Сантос, собственной персоной. А у нас кто-нибудь знает испанский? Хотя мы ведь…
Но тут Алекс вдруг заговорил сам. На английском. Акцент у него действительно был сильный, а голос, хоть и сдавленный, оказался неожиданно приятным.
— Что вы делаете? Почему? — Он, неловко изогнувшись, нашел взглядом Сёму и уставился на него с обидой и изумлением. — Я ведь ничего вам не сделал… ничего дурного!
— А что тебе здесь нужно?
— Я искал тебя!
— С ножом за пазухой? Зачем?
— Я не… у меня нет никакого ножа! — Алекс поперхнулся и закашлялся, то ли из-за разговора в неудобной позе, то ли от вскипевшего негодования. — Это не то! Я просто хотел… хотел узнать, что случилось. Ты должен был прийти и не пришел. А у меня даже не было твоего телефона, я не спросил… ты ведь обещал, что придешь в любом случае. А сам не пришел. И я подумал: что-то неладно. А потом увидел в новостях, что ты пропал. Я позвонил в полицию, хотел рассказать, что я тебя видел за день до этого, но они ничего не поняли и не стали меня слушать. И тогда я стал тебя искать сам… Я поехал в Борнмут, но там тоже все про тебя забыли. И я подумал: это, наверное, конец. Ты говорил, что все будет хорошо, но… ничего не стало хорошо! И ты сам исчез, и все про тебя забыли.