Сергей Гадалов нашел Леньку метрах в ста от дома. Он не выразил по этому поводу никакого удивления, только попенял: «Тебе что было сказано? Шубу караулить… А ты?» «Шубу… — всхлипывал Ленька. — Пошел ты со своей шубой… Свояк мне чуть глотку не перегрыз».
— У него же кляп во рту… — сказал Сергей, вспарывая ножом веревку, которой были связаны Ленькины ноги. — Ты зачем в банду полез? Твое ли это дело? Ты жулик нежный, чувствительный, вот и продолжал бы к своей жене гостей водить. У кого штаны спущены — того грабить, известное дело, полегче… Твои занятия нам хорошо известны, брать уже хотели тебя, и вдруг — пропал Ленька Шохин. Что, где? Оказывается, в банду определился, в нелегалку ушел, авторитет наживает. Карьерист ты большой, как я погляжу… Готово, можешь вставать, — сказал Сергей, разгибаясь. — Полежал и хва…
Ленька, согнув ноги, ударил его в живот. Сергей переломился, упал в снег — ни вдохнуть, ни выдохнуть, ни пошевелиться он не мог. Сознания он не потерял, и боли не было, а было такое ощущение, словно плыл он куда-то, — пустой, невесомый, нездешний… Наконец легкие, судорожно вытолкнув отравленный воздух, всосали спасительную струю. И еще раз, и еще…
— Ты моей бабы поганым своим хлебалом не задевай, — ненавистно сказал Ленька. — Я до своей бабы никого не допускал… упреждал, понял?
— Упреждал, так упреждал, черт с тобой, — ответил Сергей придыхая. — Что же не убег? Шанс был.
— Некуда мне бежать. Меня теперь всюду достанут. Отбегался.
У калитки Сергей сунул ему в рот папиросу (рук Леньке он не развязал), поднес спичку. Затянувшись до сладкого замирания сердца, Шохин спросил:
— За что твоя такая щедрость?
— За науку, Леня. Может, если в будущее глядеть, ты мне сейчас жизнь спас. Учит меня Тюрин, учит, а все без толку. Теперь вот ты поучил… Ну ладно, пошли.
— Погоди, — дрогнув в голосе, сказал Ленька Шохин. — Ты вот что… Ты это… Почему ты со мной так разговариваешь? Как с ровней… Да погоди ты! — заторопился он, видя, что Сергей нахмурился. — Я не то хотел сказать. Жужжит слово в голове, и не поймаю его, паскуду… Ты вроде из бедных, и я из нищих, лет нам, гляжу, одинаково. Как ты попал в свою жизню? Э-эх!.. — запутавшись в словах, Ленька грязно выругался. — Пошли, что ль!
— Ага, вот оно что… — задумчиво сказал Сергей и тут же заторопился, потому что со двора его позвал Иван Елдышев. — Слушай: на следствии и на суде не юли, все, что надо знать про тебя, мы знаем. Срок тебе дадут не такой, как тем, — он кивнул в сторону дома. — Те отпетые бандиты. Ты нам уже помог, а если на следствии поможешь — учтут. После суда просись на фронт, смоешь кровью свою подлость перед республикой — человеком станешь.