– Тихон? – Брехт смотрел в глаза мужику, как среагирует. На всякий случай кобуру с Кольтом расстегнул. Не в родной понёс. Засунул в ТТшную, хоть та и маловата чутка.
– Тихон, – спокойный взгляд, даже чуть пренебрежительный. Хоть примерно одного роста, но, кажется, сверху вниз посмотрел.
– Тут такое дело, – передумал Брехт в плохого следователя играть, – Пропал мой человек – Матвей Абрамович Дворжецкий и владелец бывший швейного ателье Иван. Не знаю фамилию. Нам его дочь Глаша сказала, что ты можешь знать, куда они собирались. Вроде бы пошли в эту вашу Миллионку к китайцам швейные машинки покупать.
– Ёкарный бабай! Ну, ни хрена себе! Что не вернулись? Вчера же утром пошли!
– Что знаешь-то? – прервал поток междометий Брехт.
– Ну, да собирался Абрамыч машинки у китайцев покупать и ткань, и фурнитуру. К Цыню собирался сначала зайти, – за бородой было не сильно заметно, но показалось Ивану Яковлевичу, что сморщился Тихон.
– Проводишь? – Брехт головой кивнул на лежащий на тряпке товар. Мелочь копеечная.
– А сколько вас? – огляделся.
– А сколько надо? – чуть наклонил голову набок комбат, – Трое, – не стал ждать ответа.
– Цынь известный торговец, там не должно быть ничего такого, – бородач оглядел всех троих внимательно.
– Так идём?
– Пошли. Иван мне не чужой. Друг, можно сказать, сейчас, только соберу товар и договорюсь, чтобы присмотрели. Вон к тому складу подходите, и я сейчас туда приду.
«Миллионка», как и позавчера, воняла, так и продолжала вонять. Ничего не изменилось. Стабильность, мать его. В этот раз даже ещё противней. Видимо китайцы завтрак тут себе готовили. Они специально рыбу сначала доводят до состояния «дышать невозможно», а потом жарят в масле, или это они настолько бедны, что едят протухшую, потому что на свежую денег нет?
Брехт шёл за широкой спиной Тихона и вертел головой на все триста шестьдесят. В первый раз они добирались другим маршрутом до лавки антикварной, там были именно лавки, домики, когда кирпичные, когда деревянные, даже двухэтажные кирпичные дома имелись, а сейчас они шли именно между рядами торговцев. Так же, как и на Семёновском рынке, большинство товара находилось на земле, тоже в основном на газетах грязных. Проходя мимо одного места, Брехт прямо завис, даже дёрнул Тихона за подол его армяка ну, или чего-то похожего, такой длиннополый пиджак по колено, или халат киргизский обрезанный. Тот недовольно обернулся, но Иван Яковлевич уже не обращал на Тихона внимание. Он стоял перед тремя одетыми в лохмотья китайцами и, выпучив глаза, смотрел на их товар.