— Я помню, — улыбнулся Казимир. — Но Литва не настолько бедна, чтобы перейти от испанских вин к италийским или французским. И прошу напомнить, сегодня постный день?
— Ах, Ваше Величество, я тоже на войне и в путешествии, так что прикажите подать дичь и оленину.
— Мой повар превосходно готовит, ваше высокопреосвященство. Конечно, ночь не лучшее время для чревоугодия, но надеюсь, что вы отпустите мне этот грех.
— Под испанское вино я отпущу любой грех! — с большим энтузиазмом отозвался кардинал, поглаживая в предвкушении объёмный живот.
Однако, надеждам на плотный, сытный, и вкусный ужин не суждено было осуществиться, потому что как раз в это время со стороны реки раздались душераздирающие звуки, отдалённо напоминающие музыку. В дьявольской какофонии Казимир даже разобрал некоторые слова.
Зайка моя — я твой зайчик!
Ручка моя — я твой пальчик!
Рыбка моя — я твой глазик!
Банька моя — я твой тазик!
Солнце мое — я твой лучик!
Дверца моя — я твой ключик!
Ты стебелек — я твой пестик!
Мы навсегда с тобой вместе!
Зайка моя!
Возможно, там были немного другие слова, но Великий Князь Литовский услышал именно так. Ну а потом пошло вовсе бесовское искушение с воплями, визгами и прочими непотребствами.
— Происки нечистого, — Казимир перекрестился на католический манер, чего старался не делать в присутствии своих литовских подданных.
— Они самые, — подтвердил кардинал, как наиболее сведущий в вопросах нечисти. — Прикажите уничтожить дьявола, Ваше Величество!
— Вы с ума сошли, ваше высокопреосвященство? — возмутился будущий польский король. — Светские владыки не вмешиваются в дела князей церкви, а борьба с дьяволом является вашей прямой обязанностью. Или вы струсили, пан Збигнев?
Обращение по имени и подозрение в трусости подействовали на кардинала подобно удару кнута на быка — глаза и лицо налились кровью, ноздри крупного носа грозно раздулись, а губы исказила злая гримаса. Он поднял перед собой янтарные чётки, которые перебирал во время разговора, и потряс ими:
— У Господа нашего нет неодолимых врагов, Ваше Величество! Пойдёмте, и я наглядно покажу, насколько сильна матерь наша святая католическая церковь!
Пока Казимир при помощи слуг облачался в доспехи, ибо разумная осторожность является одной из добродетелей любого правителя, пан Збигнев Олесницкий успел выбежать из великокняжеского шатра и собрать вокруг себя изрядную толпу, в основном состоящую из поляков и немногочисленных немцев. Вздымая к небу внушительного размера кулаки, кардинал вещал:
— … ибо за грехи наши посылаются испытания, но только свет истинной католической церкви способен справиться с мраком диавольских козней! Идите, дети мои, и убейте нечестивых, осмелившихся бросить вызов Господу!