А еще, как говорили стражи, Древесный Дед был самым мудрым в саду сказителем.
Еще в Поднебесье отец Рахун показывал Адалану древа-сказители. Деревья — говорил он, — живут долго, многое видят за свою жизнь, запоминают, а потом рассказывают. Деревья любят рассказывать, но мало кто их слышит. Чтобы слышать деревья, чтобы говорить с ними так, как они понимают, надо быть немного колдуном, немного хааши. Но некоторые из них больше других любят, когда с ними разговаривают. Такие деревья хааши могут научить говорить погромче, чтобы и другие даахи, и даже некоторые люди могли слышать их и понимать. А потом хааши рассказывают множество разных историй: занимательных и поучительных о прошлых делах, победах и поражениях, о жизни, о любви, о смерти и обо всем на свете. А деревья растут и запоминают, чтобы рассказать всем, кто придет послушать. Так вырастают деревья-сказители.
Вот поэтому Древесный Дед был не только велик, но и всеми почитаем в замке.
Тут, под старым дубом Кайле и остановилась.
— Бойницы над окнами видишь? — палец девушки указал вверх. — Там, внутри галерея для стрелков, которой уже лет сто не пользуются. Наверное, большинство магистров уже забыли, что она вообще есть.
Адалан запрокинул голову, пытаясь увидеть, что показала Кайле. Стена башни выше разноцветных стрельчатых окон, под самой крышей была прорезана узкими щелями, почти незаметными для беглого взгляда.
— Туда не забраться даже с магией — слишком высоко.
— С магией нельзя — маяки засекут, но нам туда и не нужно. На галерею ведет внутренняя лестница, и там тоже есть бойница, бывший выход на крепостную стену, которую давно снесли. Смотри, — теперь она указала на проем, чернеющий сквозь молодую, еще мелкую и прозрачную листву дуба, — вон туда можно влезть и без магии, с самых верхних веток. Только бы до нижних дотянуться…
Кайле глянула на ближайший сук, потом поставила свой ларчик, встала на него и запрыгала на цыпочках. Она не была низкорослой, напротив, за последний год сильно вытянулась и даже переросла Адалана, но достать до нижней ветви все равно не могла.
А Адалан сомневался: и про брата узнать хотелось, и затея Кайле нравилась, но влезть на священный дуб?! Топтаться по его веткам, дергать и мять листья? Немыслимо! Это противоречило всему, чему учили его названные отец с матерью.
— Лан, ну что ты встал? — прервала его раздумья Кайле. — Мне, что ли, нужно твой совет подслушивать? Или ты по деревьям лазать не умеешь?
— Это же Древесный Дед, сказитель!..
— И что? — удивилась она. — Ему что мы с тобой, что стая ворон. Посмотри, какой огромный!