Наиболее радикально образ Спасителя трансформируется в романах цикла «Летописи Разлома» Ника Перумова. Созданный им персонаж оказывается вампиром, пожирающим миры:
Спаситель оставляет пустую оболочку от еще одного мира. <…>
Что же ты такое, Спаситель? Слова о «воплощении людских чаяний» слишком общи. В конце концов, ты разрушаешь миры, ты поглощаешь людские души — во множестве.[10]
Важно отметить, что таким образом Перумов полемизирует и с новозаветными текстами, поскольку фэнтезийный бог забирает (т. е. пожирает) души поклонявшихся ему в гибнущем мире, а не спасает их.
При этом приход Спасителя содержит в себе евангельские аллюзии — человек в рубище спускается с неба:
Небеса раскрылись. Словно на церковной фреске, из рассеченного небосклона к земле протянулась призрачная лестница, тысячи тысяч отливающих золотом ступеней. И по ним неспешно, словно сознавая собственное могущество, спускалась сияющая человеческая фигурка. Нарушая все законы естества, она видна была во всех деталях, словно находилась на расстоянии вытянутой руки.
Старый хитон. Стоптанные сандалии <…>. Жесткая черная бородка, скорбно-спокойный взгляд.[11]
Это явление Спасителя в небесах отсылает к евангельскому тексту: «…тогда явится знамение Сына Человеческого на небе;и тогда восплачутся все племена земные и увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великою» (Мф. 24:30).
В романе Н. Перумова приход Спасителя означает неминуемый конец мира. Его пытаются остановить маги, а также другие боги. В итоге схватки противникам удается обнажить истинное лицо бога:
…Спаситель выглядел неважно. Посох его обуглился, хитон превратился в лохмотья, едва прикрывавшие наготу, по груди и рукам расползлись пятна обширных ожогов, борода и усы сгорели, скорбный лик мудрого и всепрощающего божества обернулся свирепой и кровожадной маской. Почти выжгло один глаз, второй смотрел мутно и куда-то в сторону.[12]
Отметим, что победа над Спасителем не избавляет мир от гибели: конец света все же наступает. В финале романа два мира соединяются в один, а люди, населявшие их, теперь существуют бок о бок.
Рассмотренные нами произведения раскрывают разные элементы евангельского мотива Второго пришествия: в повести В. Хлумова Спасителю только предстоит родиться в мире заново, роман Ю. Вознесенской показывает сам момент Второго пришествия мессии, дилогия С. Лукьяненко посвящена осознанию и принятию Искупителем своего пути, для Н. Перумова важным становится конец времен, связанный со Вторым пришествием. Каждый автор по-своему интерпретирует и перерабатывает один сюжет, а отношение к образу Спасителя колеблется от восторженного почитания через иронию к изображению его в качестве монстра.