Мюррей дал нам две бронемашины, «роллс-ройсы», высвобожденные из кампании в Восточной Африке. Командирами были Гилман и Уэйд, а команды были британские, водители из вспомогательного корпуса и стрелки из пулеметного. Размещение их в Веджхе создавало нам неудобства, потому что пища, которую мы ели и вода, которую мы пили, сразу же были забракованы с санитарной точки зрения; но общение с англичанами стало за это наградой, а носиться на машинах и мотоциклах через безнадежные пески Веджха было великолепным занятием. От вождения машин по пересеченной местности у людей развивались руки, как у боксеров, так что они профессионально двигали плечами при ходьбе. Со временем они приобретали умение, развивая стиль и искусство езды по пескам, когда продвигались осторожно по более подходящей земле и носились на полной скорости по мягким участкам. Один из таких участков занимал последние двадцать миль равнины перед Джебель-Раалом. Машины обычно пересекали ее за полчаса с небольшим, скача по дюнам с гребня на гребень, рискованно виляя между их изгибами. Арабы полюбили новые игрушки. Мотоциклы они звали лошадьми дьявола, детьми автомашин, которые сами были сыновьями и дочерьми поездов. Так что вместе это составляло три поколения механического транспорта.
Флот много содействовал нашим интересам в Веджхе. «Эспигль» был послан Бойлем в качестве военно-морской базы с восхитительным приказом «делать все возможное к сотрудничеству со всеми планами, которые будут предложены полковником Ньюкомбом, явно давая понять, что корабль оказывает им милость». Его командир Фицморис (уже сделавший себе имя в Турции) был гостеприимной душой и получал тайное удовольствие от нашей работы на берегу. Он находил тысячу способов помогать нам; прежде всего с сигналами, так как он был экспертом по радио, а однажды в полдень пришел «Нортбрук» и на легком грузовике выгрузил для нас армейскую радиостанцию. Так как некому было объяснить нам ее устройство, мы были растеряны; но Фицморис сбежал на берег с половиной своей команды, отвел машину на подходящее место, профессионально оборудовал антенну, завел двигатель и соединил нас так удачно, что еще до заката вызвал на связь удивленный «Нортбрук» и имел долгую беседу с его радистом. Станция увеличила эффективность базы в Веджхе и была занята днем и ночью. Через Красное море летели послания на трех языках, зашифрованные двадцатью разными армейскими шифрами.
Фахри-паша все еще играл нам на руку. Он держал линию в траншеях вокруг Медины на достаточной дальности, чтобы арабы не могли ее обстреливать артиллерийским огнем. (Мы никогда не пытались и не предполагали этого делать). Другие войска были распределены вдоль железной дороги, сильными гарнизонами, так, чтобы дневные патрули могли обеспечить путь. Короче, он прибег к обороне настолько глупой, насколько можно было представить. Гарланд ушел на юго-восток от Веджха, а Ньюкомб — на северо-восток, чтобы взрывчаткой понаделать в этой обороне дырок. Они собирались перерезать рельсы и мосты и поставить автоматические мины под движущиеся поезда.