Мы разбили лагерь для обеда и полуденного отдыха — солдатам нужно было трехразовое питание. Внезапно поднялась тревога. Люди на лошадях и верблюдах появились с запада и с севера, и быстро приближались к нам. Мы схватились за винтовки. Индийцы, привыкая к внезапным сигналам тревоги, теперь подхватили свои «виккерсы» и «льюисы» и готовились к бою. Через тридцать секунд мы были в полной оборонительной позиции, хотя в этой мелкой местности у нашего положения было мало преимуществ. Впереди каждого фланга была моя охрана в своих блестящих нарядах, вытянувшись между серыми пучками травы, винтовки любовно прижаты к щекам. За ними — четыре аккуратные группы индийцев в хаки, присевшие у своих пулеметов. За ними залегли люди шерифа Али, и сам он в середине, босиком, зоркий, легко склонившись к своей винтовке. На заднем плане всадники на верблюдах уводили пасущихся животных под прикрытие нашего огня.
Наш отряд представлял собой зрелище. Я был восхищен им, и шериф Али призывал нас сдержать огонь, пока атака не станет реальной, когда Авад выскочил с веселым смехом и побежал к врагу, размахивая рукой над головой в знак дружбы. Они выстрелили в него, точнее, рядом с ним, не попав. Он лег и выстрелил в ответ один раз, целя прямо поверх головы ближайшего всадника. Этот выстрел и наше настороженное молчание озадачили их. Они сбились в нерешительную группу, и после минутного обсуждения замахали в ответ своими покрывалами, не слишком искренне отвечая на наш знак.
Один из них подъехал к нам на фут. Авад, защищенный нашими винтовками, прошел двести ярдов ему навстречу и увидел, что он из племени сухур; тот, услышав наши имена, разыграл удивление. Мы прошли вместе к шерифу Али, а на расстоянии за нами следовали остальные, после того, как они увидели наш мирный прием. Это был боевой отряд племени сухур из Зебна, которые разбили лагерь, как мы и ожидали, впереди, в Баире.
Али, в ярости из-за предательского нападения на нас, угрожал им всевозможными муками. Они угрюмо проглотили его тираду, сказав, что бени-сахр имеют привычку обстреливать незнакомцев. Али согласился, что это у них в привычках, и что это хорошая привычка в пустыне, но возразил, что их необъявленное появление перед нами с трех сторон напоминало подготовленную засаду. Бени-сахр были опасной бандой, недостаточно чистокровными кочевниками, чтобы держаться кочевого кодекса чести или повиноваться закону пустыни; и недостаточно крестьянами, чтобы забросить грабежи и набеги.
Наши запоздалые помощники отправились в Баир объявить о нашем приходе. Мифлех, вождь их клана, счел лучшим стереть в нас впечатление от плохого приема публичным представлением, на которое вышли все люди и лошади, приветствуя нас дикими криками, галопом и курбетами, множеством выстрелов и выкриков. Они крутились вокруг нас в отчаянной гонке, грохоча копытами по скалам с неутомимостью конников, не обращая внимания на наше равнодушие, постоянно сбиваясь в колонны и рассыпались, просовывая винтовки под шеи наших верблюдов. Облака раскаленной меловой пыли поднимались вокруг, и голоса людей хрипли.