Мы поспешили в канцелярию, чтобы услышать правду, и узнали, что, к сожалению, все было так, как сказал Болс. Британская кавалерия экспромтом ушла в холмы Моба из-за каких-то эфемерных обещаний шейхов Зебна, жадных людей, которые приехали в Иерусалим лишь затем, чтобы воспользоваться щедротами Алленби, и их приняли за чистую монету.
На этот раз в Генеральном штабе не было третьей стороны. Гай Доуни, брат нашего гладиатора, составивший иерусалимский план, уехал в штаб Хайга; Бартоломью, которому было суждено разработать осеннее наступление на Дамаск, был еще с Четводом, и выполнение дела Алленби в эти месяцы не шло ни в какое сравнение с его концепцией.
Ибо, разумеется, этот рейд провалился, пока я был еще в Иерусалиме, сожалея о несравнимости Болса со Сторрсом, который теперь был учтивым и искусным губернатором в этих местах. Бени-сахр валялись в своих палатках или были далеко с Янгом. Генерал Шовель[113], не поддерживаемый ни одним из них, увидел, как турки снова освобождают броды Иордана у него за спиной и захватывают дорогу, по которой он наступал. Мы избежали крупного бедствия только благодаря инстинкту Алленби, вовремя подсказавшему опасность. Но мы серьезно пострадали. Это испытание научило британцев, что надо быть терпимее к трудностям Фейсала; вселила в турок убеждение, что сектор Амман опасен для них; и заставила бени-сахр почувствовать, что англичане просто необъяснимы: быть может, они не великие воины, но всегда на острие момента, чтобы быть странными. Это частично искупило поражение у Аммана, намеренно повторив то, что казалось случайностью. В то же время потерпели крушение надежды, которые Фейсал возлагал на независимое выступление с бени-сахр. Это осторожное и очень зажиточное племя требовало надежных союзников.
Наше движение, прежде четко определенное, наедине с простым врагом, теперь увязало в непредвиденных обстоятельствах своего союзника. Нам приходилось приноравливаться к Алленби, и его это не радовало. Наступление немцев во Франции лишило его войск. Он должен был удерживать Иерусалим, но месяцами не мог позволить себе потерь, не говоря уже об атаке. Министерство обороны обещало ему индийские дивизии из Месопотамии и индийское подкрепление. С ними он перестроил бы армию по индийскому образцу; возможно, к концу лета он мог бы восстановить боевую готовность: но пока мы оба просто должны были держаться.
Все это он рассказал мне пятого мая — дата, выбранная для приготовления Смутса к продвижению всей армии на север, как прелюдии к падению Дамаска и Алеппо. В первую фазу его приготовлений мы приняли на себя ответственность за Маан, и задержка Алленби приковала нас к этой осаде превосходящих сил. К тому же турки из Аммана, теперь располагая временем, могли вымести нас с Аба эль Лиссана обратно в Акабу. В такой поганой ситуации надо мной нависала обычная для совместных операций привычка проклинать другого партнера. Однако Алленби со всей своей верностью стремился облегчить нам ношу. Он угрожал врагу на широком плацдарме перед мостом через Иордан, якобы собираясь пересечь его в третий раз. Так он удерживал тендер Аммана. Чтобы укрепить нас на нашем плато, он спросил, какое техническое оборудование нам нужно.