Теперь мы ползли очень медленно и осторожно, бесшумно продвигаясь босиком, а за нами змеилась цепочка более тяжелых солдат, затаивших дыхание. Они тоже не производили ни звука, потому что верблюды всегда ночью двигались тихо, и мы так упаковали снаряжение, чтобы оно не звякнуло, а седла — чтобы не скрипнули. В этой тишине темнота казалась еще темнее, и тяжелее казалась угроза, исходящая от этих шелестящих долин с каждой стороны. Волны сырого воздуха с реки встречали нас и холодили нам лица; и вдруг Рахейль быстро соскользнул вниз слева от нас и схватил меня за руку, показывая на медленный столб белого дыма, поднимавшийся из долины.
Мы бросились к краю обрыва и вгляделись: но в глубине стоял серый туман, поднявшийся от воды, и мы видели только муть и бледные испарения от туманной равнины. Где-то там, внизу, была железная дорога, и мы остановили всех, опасаясь, нет ли там западни. Трое из нас шаг за шагом спустились вниз по скользкому холму, и вот уже мы не могли расслышать их голоса. Затем внезапно дым рассеялся и заколебался от пыхтения открытого дросселя, а затем — визг тормозов, как будто паровоз снова встал. Должно быть, внизу ждал длинный поезд; успокоенные, мы зашагали вновь, до самой шпоры под деревней.
Мы растянулись в линию вдоль перешейка и стали ждать — пять минут, десять. Время тянулось медленно. Мрачная ночь, пока еще не взошла луна, убаюкивала нас своей незыблемостью и, видимо, внушила терпение нашим беспокойным товарищам, не было ни предупреждающего лая собак, ни попеременного звона часовых вокруг моста. Наконец мы позволили людям тихо соскользнуть с верблюдов на землю, сами удивляясь промедлению и настороженности турок, не понимая, что значит этот безмолвный поезд, стоящий под нами в долине. Наши шерстяные покрывала задубели и отяжелели от тумана, и мы дрожали.
Прошло много времени, когда из темноты вспыхнул свет. Это был маленький шейх, раскрывший свое коричневое покрывало, показывая нам рубашку, как белый флаг. Он прошептал, что его план провалился. Поезд (тот, который стоял в ущелье) только что привез немецкого полковника, немецкие и турецкие резервные войска от Афуле, посланные Лиманом фон Сандерсом, чтобы спасти охваченный паникой Дераа.
Они посадили армянина под арест за отсутствие на посту. Они привезли множество пулеметов, и часовые неутомимо патрулировали подступы. Действительно, на тропе был сильный пикет, не больше, чем в сотне ярдов от того места, где сидели мы. Странность нашего совместного положения вызвала у меня смех, правда, приглушенный.