— Поклянемся хлебом-солью, Батиш! — воскликнул Джу-суп. — Когда тяжело — нести тяжелое вместе, сменяя друг друга, когда легко — нести легкое. Никогда не лицемерить, жить в полном согласии!
А перед глазами Батийны стоял Абыл. Он раздумчиво играл на комузе и что-то напевал с тоской.
Джусуп беспокойно сказал:
— Батийнаш, не вздыхай так тяжело, ведь я рядом с тобой!
Она посмотрела на Джусупа сияющими глазами: обнять, расцеловать бы его. Но не решилась.
— Я давно отучилась шептать мужчине ласковые слова. — И Батийна нежно погладила Джусупа по его чистому лбу. — Давно отучилась… Не обижайся на меня… Когда мне захочется, я буду гладить тебе лоб, как своему любимому брату. А ты дай слово не грубить мне, как иные мужчины: «Ой, баба! Слышишь, баба?!» Согласен?
— Это зависит от будущих наших отношений…
— Что… твою гордость задела, да?
Они посмотрели друг на друга и от души засмеялись.
Держа руку Джусупа, Батийна сказала:
— Моя Валентина тоже нашла себе друга, красного командира. В воскресенье они справят свадьбу…
Джусуп заметил, что Батийна замялась.
— Что ты хотела сказать, Батийнаш?
— Так вот… А что будем делать мы?
— Мы тоже справим свадьбу! У нас найдется кого пригласить…
«Сам Темирболотов придет», — про себя подумала Батийна.
«Нет радости в доме без мужчины. Эх, одиночество, одиночество… Валентина, найди себе мужа! Мне очень тревожно, что ты живешь одиноко», — жаловалась Надежда Сергеевна.
А сегодня весело, оживленно у нее во дворе. Под тенью яблонь и груш длинный ряд столов со всякой снедью. Рабийга испекла четыре татарских свадебных пирога, одну пару в честь Батийны и Джусупа, другую — в честь Валентины с Владимиром.
Ракийма привезла с собой из аила полный куржун всяких печений и варений, приготовленных ее щедрыми руками. Рассыпая боорсоки по длинному ряду столов, словно кишмиш, она приговаривала:
— Да будет их жизнь сладкой, как эти боорсоки!
— Эх, будь жива Анархон, она бы первой прискакала на твою свадьбу, правда, Батийна? — Ракийма прослезилась.
— Ракийма-апа, вместо Анархон пришла сюда ее сестра Чинархон. Вот она, познакомьтесь, — донесся чей-то веселый голос.
Ракийма даже опешила, увидев молодую улыбчивую женщину с умными большими глазами под иссиня-черными бровями, очень напоминавшую Анархон.
— А, мплая моя… Это ты — Чинархон? Анархон часто говорила о тебе. Вот какая ты! Дай тебе бог долгой жизни, дорогая…
— Апа! — окликнула Ракийму Валентина. — Когда враги убили нашу Анархон, мы вырвали сестру вместо нее из рук мулл! Рекомендовали ее в комсомол. Теперь она ответственная в кантоме комсомола. Работает, не жалея себя, ради счастья угнетенных в прошлом своих сестер! Одобряешь ты это, апа?