Сквозь льды [Повесть о полярном исследователе Р. Амундсене] (Яковлев) - страница 3

— Разве это матросы? — разочарованно протянул Фалькенберг.

— Ну конечно, матросы.

Матросы в это время подкатили бочку к деревянному навесу, что был на каменной набережной, установили ее рядом с другими и пошли назад, к мосткам. Учитель остановил их:

— Что вы разгружаете?

— Китовый жир, — отрывисто ответил матрос и коснулся рукой своей фуражки, здороваясь.

— Далеко были?

— На Шпицбергене.

Он опять коснулся рукой фуражки и побежал по мосткам.

— Вот видишь, — обратился учитель к Фалькенбергу, — этот корабль охотился на китов у Шпицбергена.

— А я думал… — пробормотал мальчуган.

— Что ты думал? — спросил учитель.

Но тут вмешался Руал:

— Он думал, что матросы красавцы-богатыри.

Учитель и мальчики рассмеялись.

Громко перекликаясь, они шли по набережной. Всюду была суета. По мосткам на тачках матросы везли кипы тюленьих шкур, с грохотом катились тяжелые бочки, обитые железными обручами. Пахло смолой и соленым морем.

Множество чаек с пронзительными криками пролетало над мачтами кораблей, над набережной, над водой, покрытой маслянистыми пятнами. С моря шли маленькие волны. Ветер тихо гудел в реях и мачтах, будто звал куда-то вдаль, на простор.

Руал, задумавшись, шел позади товарищей. Он то и дело останавливался у каждого корабля и будто прилипал к нему глазами.

С набережной пошли в город.

— Позвольте мне остаться в порту, — попросил Руал учителя. — Я хочу посмотреть, как здесь работают.

— И я, и я хочу остаться! — закричало несколько голосов.

Учитель переглянулся со своим помощником.

— Вы, может быть, останетесь с ними, Кнутсен? Мы пойдем в музей, а к полудню встретимся в главной школе.

Школьники разделились. Большинство ушло с Нордалем, а несколько мальчиков с Кнутсеном остались на набережной.

Теперь уже нечего было торопиться, и мальчики подолгу разглядывали каждое судно, которое их занимало и казалось необыкновенным.

После ухода учителя Руал стал объяснять товарищам, как управляют судами, как охотятся в далеких северных морях. Он заметно гордился своими знаниями, рассказывал оживленно, с задором. Было видно, что море для него — родная стихия.

И Кнутсен, с удовольствием слушая мальчика, спросил невольно:

— Ты кем же будешь, Руал, когда кончишь школу?

Руал посмотрел прямо в лицо Кнутсену и ответил решительно:

— Я буду моряком.

Дверь в комнату тихо отворилась. Мать подняла от шитья голову. На пороге стоял Руал. Его глаза светились. Он радостно улыбался матери и вдруг смутился: в ее глазах были слезы.

— Ты опять плакала, мама?

Мать склонила голову к шитью и, не поднимая глаз, спросила глухим голосом: