— Ты-то не нервничал вроде! — едко заметил Райхель. — А из носа течет!
— Купался вчера много, — сказал молодой человек, беззаботно махнув рукой. — А на море ветер сильный поднялся. — Он звучно хлопнул себя ладонью по лбу. — Забыл! Я ведь прочел надпись на дне этой штуковины, которую бомж притащил…
— Свастика… — брезгливо поджал губы антиквар.
— Ага. И буквы. — Вадим углубился в меню своего смартфона, нашел нужную закладку. — Вот! Там были цифры… триста девяносто восемь. И еще латинская буква U.
— И что?
— Прикол! Так называлась немецкая подлодка, бесследно пропавшая в апреле сорок пятого года. Британские ВМС утверждали, что их самолет потопил субмарину, но доказательств этого факта так и не было найдено. В тех водах курсировала еще одна немецкая подлодка. Вероятно, английский бомбардировщик уничтожил именно ее.
Вадик торжествующе посмотрел на шефа.
— И что это дает? — пожимая плечами, спросил Райхель. Температура у него вроде спала благодаря двум таблеткам аспирина, принятым после обеда, но появились новые ощущения, которые ему совсем не понравились. Какой-то вкрадчивый голос нашептывал разные слова, большая часть была ему непонятна, хотя язык был вроде бы русский.
Вадим повторил жест антиквара. Получилось неубедительно. Словно молодой филин втянул голову в шею. Сравнение позабавило Райхеля, он улыбнулся.
— Денег нам с тобой информация о подлодке не прибавит, Вадим! — резонно заметил он.
— Прикол, — повторил Вадим любимое словечко, будто оно запускало механизм мыслительного процесса в голове молодого человека. Он глянул на экран смартфона: — Капитаном субмарины был обер-лейтенант Вильгельм Кранц. Про него в Интернете мало информации, но упоминается участие Кранца в каком-то сверхсекретном проекте, связанном с изобретением оружия нового образца.
Райхель щелкнул ногтем по колбе, стоящей на его рабочем столе.
— Знаю. Смотрел в кино. Оружие возмездия.
— Не-е-е… — протянул Вадим. — Кранц был причастен к испытаниям бактериологического оружия. Опыты ставились на заключенных в концлагерях… — Он осекся, смущенно посмотрел на антиквара. — Извините, Борис Семенович!
— За что? — удивился Райхель. — Тот факт, что я — еврей, мне известен с раннего детства, Вадик! — Он снял очки, протер линзы платком. Лишенные защиты его глаза оказались мягкими и беспомощными, как у ребенка или старика. — Ты молодец! Собрал кучу информации, я бы не додумался до такого. Хотя, как я уже сказал, на стоимость предмета это вряд ли повлияет. Собиратели военной тематики люди небогатые. Тем более я эту штуковину уже продал… — добавил он. — Запакуй ее…