– В ту же ночь вломился, – прошептала Рузя, – Петрик дверь вышиб и…
Она всхлипнула, как будто могла плакать. Гражина меняла цвет из голубого с синюшно-черный и обратно:
– Что мы могли? Ну, Петрика я шуганула, ну свалился хлопец без чувств, все равно… Теперь кошмары у него, а на закате блюдце с молоком для меня в коридоре ставит, дурачок запуганный. Нет, его Марек в покои не допустил.
– А сам на твоей постели спит. – Рузя аккуратно сложила рубаху. – Со сковородкой под подушкой.
– Но мне это, Адичка, не мешает ему сквозь сон правильные мысли нашептывать, – похвасталась Гражина. – Нас-то Марек узреть не смог, Рузька в шкаф спряталась, а я…
Тетка мерцала, то становясь полностью прозрачной, то обретая обильные свои формы. Не рассмотрел, это хорошо.
Дрожащими пальцами я стала развязывать кушак.
– Нет, Адичка, – остановила меня Рузя, – дверь снаружи заперта.
– Он, – дернула я узел, – мне не хозяин! Много этот мерзавец здесь рассмотреть успел?
– Все, – признались тетки, – в каждый уголок заглянул, стены с полами простучал. Хрустальный гроб обнюхал даже.
– Хорошая работа, сказал, – басила Гражина, – ничегошеньки наружу не пахнет.
Представив, как чернявый смотрит на меня голую под крышкой, я бессильно заскрипела зубами.
– Успокойся, Адичка, присядь. Не время скандалить, подумай лучше, как шкатулку из поленницы достать.
Я плюхнулась на постель:
– А толку? Имени мы не знаем…
Рузя присела рядом, сложила костяшки ручек на коленях:
– Придется тебе, Моравянка, пану Килеру сдаваться. Других вариантов не вижу.
Мне и этот представлялся сомнительным. Я заперта в своих покоях без связи с внешним миром. Сама виновата, пустила в дом мерзавца, позволила хозяйничать. Правду о чародеях говорят, дашь палец, откусит руку. От тебя, Моравянка, чернявый и крошки не оставит.
Я спросила о бургомистре. Сам пан Килер нас не посещал. В Лимбург начали прибывать сановные его гости, Карл был занят с ними, а панне Ясне работники сообщили, что хозяйка мигренями мучается. Но если я и на Медоточии не появлюсь…
– Чего? – перебила я. – Этот нахал меня до конца праздника под замком держать собирается?
– Похоже, – вздохнули тетки.
– Ему сказали, что камни только меня ждут?
– Разумеется, Гося с Петриком не преминули, но на это чародей ответил, что перетопчутся, что пусть в этот раз другая лимбургская девица обряд совершит. Потому как Моравянка слишком добрая, жители и забыли, от какой напасти она город бережет. Вот сказал, пусть вспомнят.
– Секретарша два раза кошели в трактир приносила, за того бешеного кабана, что ты на темное полнолуние упокоила, и за стригоев, – сообщила Гражина. – Пан Килер все бумаги свои по нечисти поднял, выяснил, где твоя работа была. Марек у Ясны деньги взял под расписку. Нет, ты, Адичка, плохого не думай, в сундук спрятал под туалетным столиком.