IV. Перспективы и альтернативы
Что бы ни говорили о родоначальниках либерализма и демократизма, но они были большими реалистами, чем их современные сторонники светского государства. Борясь с духовной гегемонией христианства, они, повидимому, отдавали себе отчет в том, что в ситуации, где каждый может веровать во что угодно, никакое государство функционировать оказывается просто не в состоянии. Поэтому они «лишь» пытались заменить христианство какойто другой религией, более «человечной», отдавая себе отчет в том, какими способами это придется делать.
Четко следуя той мысли, что все религии «выдуманные», родоначальники либерализма не раз пытались выдумать и закрепить в практике новую «религию», отвечающую, на их взгляд, требованиям универсальности и позволяющую удовлетворить все духовные потребности. Предлагал создать новую государственную религию еще и Ж.Ж. Руссо, для которого весь смысл новой «гражданской религии» заключался в восстановлении нарушенного христианством (?) древнего единства духовного и светского порядка[972].
Печально знаменитый швейцарец справедливо полагал, что без духовной основы государство существовать не может и, как истинный демократ, предлагал некий компромиссный вариант: государственная религия должна быть обязательной, но помимо нее может существовать еще и «личная религия». Так сказать, и тоталитаризм, и демократизм одновременно. «Знатный революционер» М. Робеспьер вполне реализовал его мечты, создав новый культ во времена Французской революции. Неудовлетворенный только ролью народного законодателя, он решил стать также священнослужителем и пророком. Как председатель Конвента, он заставил признать декретом существование Высшего Существа и факт бессмертия души, что было объявлено революционной религией. Сам он облачался для торжественных случаев в специальные одежды и восседал на троне как жрец[973].
И у Монтескье, и у Вольтера также возобладал дух гражданской религии, которую следовало поддерживать всеми доступными средствами[974]. Для родоначальника позитивизма О. Конта также был возможен только один культ – человечества, почитаемого как Высшее Существо. Примечательно, что следить за соблюдением этого культа в его идеальном государстве поручалось группе философовэнциклопедистов, а его несоблюдение каралось принудительными мерами и общественными порицаниями, заканчивая ссылкой виновного лица[975]. В советское время неким аналогом религии выступал «Моральный кодекс строителя коммунизма». Так что у современной доктрины светского государства есть «замечательные» предшественники.