Разумеется, это далеко не случайно и имеет глубочайший внутренний смысл. Конечно же, дееписатель использовал в Священном Писании понятия, наиболее распространенные среди своих современников; да и на многие поколения вперед. Это соображение применимо в том числе и к понятию «рабство», которое при ближайшем рассмотрении выглядит несколько иначе, чем изображено в школьных учебниках. Как известно, в патриархальные времена (и даже в гораздо более поздние века) социальное и правовое положение рабов резко отличалось от того, каким оно обычно изображается в современной художественной литературе и кинематографе.
Так, на Востоке в целом и в Израиле, в частности, рабы фактически являлись членами семьи своего хозяина, его соработниками[1029]. К примеру, раб Елиезер считался распорядителем, законным наследником имущества Авраама, пока у патриарха не появился сын Исаак (Быт.15: 2, 3). После того, как Авраам познал Агарь, служанку своей жены Сарры, и та понесла от него плод, рабыня начала презирать госпожу, что вызвало, в свою очередь, ее молитву к Богу устроить над обидчицей суд (Быт. 16: 3, 4). В XVII столетии до Р.Х., когда происходили эти события, считалось нормальным доверять оружие рабам, как членам своей семьи, чтобы отбить захваченное неприятелем имущество. Именно так и поступил все тот же Авраам (Быт. 14: 14, 15).
Сын Иакова Иосиф, правнук Авраама, будучи проданным вельможе Египетского фараона, быстро сделал успешную карьеру от раба до управителя дома этого же сановника (Быт. 39: 1—5), а затем вообще до наместника Египта. Будучи рабом, он удостоился чести получить от фараона виссонные одежды, золотую цепь на шею и царский перстень. Власть его была поистине безграничной: «И сказал фараон Иосифу: я, фараон; без тебя никто не двинет ни руки своей, ни ноги своей во всей земле Египетской». Более того, в знак своего расположения он отдал ему в жены дочь Потифера, жреца Илиопольского (Быт. 41: 42—45). А библейская рабыня Эсфирь, попавшая в Сузы после пленения евреев вавилонянами, стала любимой женой персидского царя Артаксеркса I (465—424 до Р.Х.), который возложил на ее главу царский венец (Эсф. 2: 7, 17). В целом положение рабов в Израиле мало отличалось от статуса свободного еврея.
Нередко слово «раб» использовалось, как вежливый оборот речи, в чем не видели ничего зазорного. Священное Писание называет «рабом» даже Моисея, с которым «говорил Господь лицом к лицу, как бы кто говорил с другом своим» (Исх. 33: 11). Отождествление «раба Божьего» с «другом Господним», очевидно, не смутило дееписателя.Слово «раб» применялось в Священном Писании в позитивном смысле и к человеку, добросовестно исполняющему свою работу и преданному своему господину. В частности, персидский царь Кир Великий (559—530), язычник в глазах израильтян, который по истечении 70 лет пребывания евреев в плену в Вавилоне, освободил их и возвратил в родную землю, торжественно назван в Священном Писании «рабом Божьим», поскольку исполнил не свою волю, а Господнюю