Настало 1 мая, хотя по случаю войны вся страна работала без выходных, этот день все же разрешено было не работать. Мы целой компанией ходили гулять по городу, а затем я и еще человека два-три отправились на обед к А. Н. Елизаровой. Елизарова, одна из всех сотрудников Академии наук, приехавших из Москвы, была устроена по тем временам очень комфортабельно. Она была родом из Казани, там жила ее мать и другие родственники, там у бабушки жила и ее единственная дочка пяти-шести лет. У них был настоящий уютный, семейный дом, так как и своих родных съехалось достаточно много. По случаю праздника был устроен настоящий обед. У матери А. Н. Елизаровой, как и у большинства местных жителей, были запасы, были связи с деревней, и питались они лучше эвакуированных. Мать А. Н. Елизаровой и ее родные очень радушно меня приняли, угощали с русским провинциальным гостеприимством. В Казани вообще все были со мной приветливы, ласковы, заботились обо мне. Хотя я и понимала, что все это делалось из уважения к Алексею Евграфовичу, из желания сделать ему приятное, но все же отчасти и я сама вызывала эти добрые чувства, и мне было приятно и хорошо.
Вечер я провела дома у Капиц и за вечерним чаем меня тоже угощали праздничной домашней едой. 1 мая приехал из Москвы С. Н. Данилов, он огорчился, что мы заменили его другим оппонентом. Сказал, что все равно выступит, говорил, что он бы успел написать отзыв. Мне было жаль, что будет оппонентом не С. Н. Данилов, а чужой мне Казанский, но Фрида вступилась за меня, сказала, что он сам виноват, что не давал о себе никаких вестей.
Но вот и 4 мая. Защита была назначена на три часа дня на заседании совета Университета. Я вымыла голову, погладила свой простенький черный костюм и белую блузку. Привести голову в парадный вид было невозможно, поэтому я осталась на защите в черном беретике. Проснувшись утром и вспомнив, что сегодня защита, я, к своему удивлению, почувствовала, что мне совсем не страшно, что я совсем спокойна. Так же спокойна я была и на самой защите. Я пришла заранее, нашла аудиторию, где должен был заседать совет. Туда уже пришли все мои знакомые, чтобы помочь мне развесить таблицы. Главным моим помощником оказался Василий Иванович Никитин, окончивший у Алексея Евграфовича аспирантуру в ИОХе и недавно защитивший кандидатскую диссертацию, быстро, ловко и весело разместивший все мои таблицы на досках и стендах. Народ прибывает, аудитория полна, человек восемьдесят-сто, более тридцати членов совета, оппоненты на месте, тезисы доклада розданы. Все готово, можно начинать. Тогда все было много проще, не требовалось такого множества бумаг, секретарь сказал два слова, после чего ректор предоставил слово мне. Я несколько раз репетировала свой доклад дома, он занимал у меня около 45 минут, столько же времени я говорила и на защите. Было довольно много вопросов, на которые я спокойно отвечала, так же спокойно отвечала и на отзывы оппонентов. После официальных оппонентов выступил С. Н. Данилов с очень хорошим отзывом. Счетная комиссия объявила результаты голосования: все «за» при одном воздержавшемся. Воздержавшийся выступил и сказал, что он ничего в химии не понимает и потому должен был воздержаться (это был какой-то профессор гуманитарных наук).