Не прошло и двух дней, как из отеля на побережье поступил звонок: кто-то впустил змею в номер. Поблизости не было зоопарка, и вообще подобный вид змей не водился, так что на случайность списать не удалось. Хорошо, что постоялец не пострадал — змея на поверку оказалась неядовитой, но виновника найти также не вышло. Через неделю тревогу поднял мини-отель — в сахаре обнаружилось толченое стекло. Лишь по счастливой случайности женщина не выпила его — кружки здесь были стеклянными, и она вовремя разглядела крошечные крупинки, так и не растворившиеся в кипятке.
За этим последовала еще череда подобных случаев, и только чудом никто не пострадал.
Никто, кроме техника Феликса Ромеро, который все еще находился в больнице с ожогами третьей степени. Серьезно пострадало лицо, но Амадео уже подписал распоряжение на оплату пластической операции.
Едва не пострадавшая вместо него мисс МакКинли потребовала компенсацию за моральный ущерб, и Амадео безропотно пошел навстречу. Он не хуже нее понимал, что означают подобные происшествия — люди начнут отказываться от услуг "Азар", предпочтя более безопасные места для проживания. Один-два случая еще можно было списать на халатность или случайность, но когда их набралось уже более десятка, сомнений не осталось: все это — продуманный саботаж.
Все случаи объединяло одно — никаких следов виновника или виновников не осталось. Камеры наблюдения ничего не показали — кто-то вырезал из записи ключевые фрагменты. Но никто — и это больше всего напрягало — никто не имел доступа к изменению базы данных, кроме Амадео. Просмотреть материалы могла служба безопасности и руководящий состав, однако удалить или скопировать что-то оттуда мог только Амадео. Так каким же образом неизвестные получили доступ и стерли следы своего пребывания в "Азарино" и других отелях?
Ждать более не имело смысла. Он поднес трубку к уху.
— Слушаю, Чилли.
Спокойным голосом управляющий "Азарино" в двух словах обрисовала ситуацию: один из постояльцев, въехавших сегодня, Абнер Колтон, отравился ртутью.
— Ртутью? — Амадео мгновенно оказался на ногах. — В таком случае нужно вызвать спецслужбу, кто-то еще мог пострадать, и…
— Вы не дослушали, господин Амадео, — хладнокровию Чилли мог позавидовать айсберг. — Он не вдохнул. Он ее проглотил.
Амадео застыл посреди комнаты с рубашкой, надетой на одну руку. Проглотил? Каким образом? В гостинице завелся несостоявшийся самоубийца? Раз в год такое стабильно случалось — кто-то избирал "Азарино" местом, где можно свести счеты с жизнью, но благодаря бдительности охраны, присматривающей за постояльцами, еще ни одного смертельного случая не было зафиксировано. Такие люди сразу выделялись: во-первых, все они были новичками, ранее не посещавшими гостиницу. Во-вторых — непомерно тратили деньги, как выразился Энди Ньюман, "как в последний раз". И в-третьих — они во всем старались угодить персоналу. Странно? Возможно, но именно так оно и было. Нужный номер оказался забронирован? Не беда, сойдет и самый дешевый. Придется подождать? Сколько угодно, диваны в вестибюле такие мягкие. Нет льда в бокале с напитком? Зато не простыну. Слишком мягких, податливых людей персонал брал под свое крыло, пока не узнавал истинных мотивов такого поведения. Либо человек впервые останавливался в дорогом отеле и был слишком хорошо воспитан, чтобы скандалить (а этим грешили некоторые посетители "Азарино"), либо считал себя слишком ничтожным, чтобы доказывать свою правоту. Зачастую даже самое невинное слово или действие могло убедить потенциального самоубийцу в правильности его решения. За такими постояльцами велось постоянное видеонаблюдение, и при малейшей попытке свести счеты с жизнью в номер направлялась охрана и гостиничный врач.