Натан кратко пересказал все, что узнал от пиромана. Лонгсдейл по мере повествования все меньше интересовался амулетом, а под конец и вовсе рассеянно постукивал им по ладони, задумчиво слушая описание маньяка, выданное пироманом. Огонь в глазах ведьмы тоже постепенно угасал, сменяясь настороженностью и недоверием.
– Ну? Что скажете? Врет?
Пес вздохнул и помотал башкой.
– Историю насчет Чертовой плеши можно проверить, поискав в городском архиве документы, относящиеся к той эпохе, – сказал Лонгсдейл. – Там должны сохраниться записи о чуме, бараках и числе погибших. Маньяк действительно может не знать историю парка, но его будет тянуть туда инстинктивно.
– Но он же не хочет вызвать нечисть? – поинтересовался Натан. Он сам не знал, чего в его вопросе больше – недоумения (ведь зачем-то же маньяк таскается в парк как на работу!) или надежды (для остроты ощущений комиссару хватило и одного ифрита).
– Там не обязательно вызывать нечисть, – фыркнула Джен. – В местах, где смерть сочится из самой почвы, можно заниматься уймой интересных вещей.
– Например?
– Поднимать мертвых, – с энтузиазмом начала ведьма. – Проклинать живых. Наводить порчу или мор на целый город. Отравлять воду и воздух. Насылать безумие на людей и животных. А еще…
– Хватит! – возопил комиссар, представив все и сразу.
Пес ехидно оскалился.
– Тем не менее, – вмешался Лонгсдейл, строго глядя на девушку, – я пока так и не нашел ни одного указания на то, чем же именно занимается этот чародей.
– Возня с трупами. Оживление мертвых? – не очень уверенно предположил Бреннон.
– С чего вы взяли? Для поднятия мертвых не нужны части человеческих тел… Дьявольщина! – прорычал Лонгсдейл, и Натан вздрогнул, уловив отзвук того, другого голоса. – Пока он не начнет делать хоть что-то, кроме отрезания клочков кожи…
– Он может собирать из них какое-то существо? – перебил комиссар.
Лонгсдейл удивленно сморгнул:
– Вы представляете, сколько еще жертв ему понадобится, если он и дальше будет довольствоваться малым? А кожа, кости, внутренние органы? Кровь, в конце концов.
– Может, это все у него уже есть, и ему осталось только лицо.
Консультант задумался. Ведьма забарабанила пальцами по спинке кресла, и Бреннон отметил, что они не сочли его идею нелепой. Хотя комиссар высказал ее лишь потому, что это была единственная более или менее рациональная причина, которую он мог найти.
– Но почему маньяк просто не снял скальп? – спросила Джен. – Ведь девушки уже были мертвы, свидетелей – никого, под рукой – послушная марионетка, которая настрогает труп хоть ломтиком, хоть кубиком. Зачем собирать лицо из кусочков?