— А покойный Горелов был против такого поглощения?
— Ну да, ведь наша фирма создана на основе его научных идей и разработке уникального прикладного софта. Но он ошибался, полагаю.
— Почему?
— Видите ли, я отвечаю в компании за продвижение и продажи, анализ рынка. Так вот, дальнейшее ее развитие требует постоянных вложений, а с ними вечно возникали проблемы.
— Мало заказов?
— Нет, заказов более чем достаточно, но клиенты, как правило, не готовы выплачивать аванс в начале проекта более чем в размере двадцати процентов. Все остальное — только по окончании работ и подписания приемо-сдаточных актов на систему. А нам нужно тратить деньги, и немалые, на зарплаты и премии персоналу, командировочные расходы, гостиницы и авиаперелеты специалистов по установке и вводу софта в эксплуатацию, закупку лицензионного системного ПО, ну и, конечно, на налоги, электроэнергию, воду и прочее. Другая проблема — управлять коллективами в десять и почти в сто человек — это две большие разницы, как говорят остряки. Горелов был, прежде всего, разработчиком общей архитектуры и алгоритмов, а не топ-менеджером растущей компании, совмещать эти должности ему становилось все труднее. Но это так, к слову. Повторяю, если предположить, что покушение, столь экстравагантное, кем-то и подстроено, то оно никак не связано с бизнесом, вы не там ищете.
— А что-нибудь необычное в поведении своего руководителя и друга в последнее время вы замечали?
Кротов задумался, ответил без особого желания:
— Да, кое-что. У меня сложилось впечатление, что отношения Паши и Леры, а мы знакомы со школы, стали меняться и не в лучшую сторону. У него раньше при виде жены глаза светились, а незадолго до смерти — потухли, если вы понимаете, о чем я говорю.
— Надеюсь, что понимаю.
— А еще — после возвращения из турпоездки в глазах Горелова снова появился блеск, но, скорее всего, не Лера была тому причиной. Вот Юра Павленко, тот любил Листницкую с юных лет и продолжает любить сейчас.
— То есть вы намекаете…
— Я ни на что не намекаю, и у меня нет никаких фактов, вы просили помочь — я помогаю, вот и все, — раздраженно прервал Сошникова Кротов. — Что вас еще интересует?
— Пока это все. Благодарю за полученные сведения.
— Не за что, будут новые вопросы — звоните, а мне пора, много дел накопилось.
Кротов попрощался и ушел, а Сошников остался сидеть на скамейке. В парке зазвучала из уличных колонок грустная мелодия Эннио Морриконе из кинофильма «Профессионал», ветер стих, солнце закрыли тучи, начал накрапывать мелкий дождь, но Сергей Леонидович не обращал на него внимания. Он по старой привычке принялся анализировать только что услышанное, стараясь не упустить не только смысл слов, но и то, как они были произнесены, насколько открытым и искренним выглядел его собеседник. Отрицание Кротовым возможной причастности к убийству конкурентов покойного генерального директора понятно, ведь он ратовал за продажу им компании, а значит, был и сам заинтересован в устранении препятствия в лице Павла Горелова. Намек на отношения Листницкой и Павленко, на охлаждение Горелова к жене… Мог ли этот любовный служебный треугольник стать причиной падения балкона старого дома? Ведь на кону оказалась не только личная жизнь Валерии Листницкой и Юрия Павленко, но и их материальное положение.