Кто я такой и как мне себя найти?
Странные сказки в мыслях живут моих,
странные цветы растут на моем пути.
И отзываются странно мне города —
чудится, что кричит сова или выпь.
И по ночам так тянет —
а я не знаю куда.
И прижимаюсь к стеклу. И хочется выть.
ГОРОДСКИЕ ЛЕГЕНДЫ-1
...а была весна, зацветали вишни, ветер лепестки уносил с земли. Шел он по проспекту, а где-то выше — теплые ветра к нему птиц несли. И по стенам солнечные котята — прыгали, и музыка по дворам, и на перекрестке слепой, патлатый, гитарист такое что-то играл...
( Он потом искал по всему инету эту песенку из капель, ветвей и рос... Есть такие песни, которых нету: вроде детских — не отыщешь, когда подрос).
А она сидела на тротуаре, и смеялась, и брызгалась рыжиной, и звучала в ветре, весне, гитаре, в этой странной песне — восьмой струной. И такая живая — чуть-чуть живей всех, кто оборачивался и щурился.
Так бывает — на картинах лица людей
настоящее чем те, что на улицах.
Грызла яблоко — откуда б оно в апреле, свежее, прозрачное, наливное, и смеялась, и улицы в такт звенели, не бывает, мол, ни старости, ни покоя. Улыбнулась, прищурилась, в руки бросив — мол, попробуй, не боишься волшебных яблок?
Надкусил.
Увидел, как окна глядят раскосо,
как качается в луже прошлогодний листок-кораблик.
Как растет трава понемногу в асфальтовых щелях, как сияет небо из расплавленного металла. А она сидела — и вдруг исчезла. Да и песенка доиграла.
...У него с тех пор зренье острое, что у птицы, прибывает силы ночами весенними. Только все, говорят, на месте ему не сидится, что ни год, то меняет дома и семьи. Говорят, что сейчас он где-то под Новосибом, собирается автостопом рвануть весной.
Он выходит перед рассветом. Во мраке синем
все пытается увидеть он путь домой.
ГОРОДСКИЕ ЛЕГЕНДЫ-2
Темна вода в мерцающих озерах, все холоднее, все красней рябина. Автомобилей утихает шорох, мир замирает перед ночью длинной. И кто-то топчет новые дороги, и где-то лунный свет дрожит в колодце. Черты деревьев вытянуты, строги, и в них далекий шелест отдается.
Послушай этот голос — не отсюда, прижмись к стволу холодному щекой. Есть то, что никогда твоим не будет, ну не сумеет просто даться людям: такой нездешний, призрачный покой. Но ты послушай: ты его услышишь: вот после солнца отдыхают крыши, вот оживают петли у окон.
Но главное — прислушайся, чуть дальше. Дрожит асфальт, и тихо шепчет даже; и редкие травинки шелестят. И налились прожилки у листа.
Но ты прижмись к коре. Еще послушай. И ты услышишь: где-то нити рвут. Услышишь, как все глуше,