Почему так отчаянно и взахлеб,
почему так знакомо
в нас влюбляются эти юные, не ведавшие беды?
...на исходе октябрь, над домами вечернее зарево.
Видишь, двое стоят на дороге и держатся за руки?
У нее — отлетевшая пуговица и длинный зеленый шарф,
у него — камуфляж.
И они стоят не дыша.
Как же эта осень бесконечна и хороша
и нежна, как щеки у малыша.
Почему мы с тобой не умеем — так?
Почему раз за разом тоска, и холод, осенние магистрали,
почему мы живем по уходящей во мглу спирали?
Поезда идут вдоль позвонков железных дорог,
в тамбуре сквозняк,
предутренний мрак,
от первой сигареты сшибает с ног.
...Не умеем грустить надолго, не ждем ответов.
У тебя одна, у меня другая дорога.
Вот собака тычется носом в колени, облезла и кривонога.
Просто дай ей половину хот-дога
и давай не будем,
не будем больше об этом.
ОБОРОТЕНЬ
Она умеет жить — это скажет любой,
кто с ней смеялся, гулял или пил,
у ее авто под капотом пятьсот лошадиных сил,
у нее под началом большой отдел,
а дома прикрытый тыл —
бронедвери, в которые никто чужой не входил.
Вик идет, отражаясь в витринах, стучат каблучки,
самые модные солнечные очки,
тонкие ладони, цепочкою позвонки.
конкуренты говорят — у нее улыбка голодного волка,
только что не растут клыки.
Люди верят, что с любым из кошмаров знакомы —
разве может быть что-то страшнее войны, паралича, комы,
заваленного диплома,
неожиданного погрома?
...Только Вик перед самым рассветом выходит из дома.
Посмотри изнутри — как отчаянно город жив:
щерятся машины, взрыкивая на чужих,
высоковольтный провод напрягается и дрожит.
Мелкие духи шумят и скребутся в запертом магазине,
старый фонарь мигает и зябко стынет,
заброшенный дом оседает в невидимой паутине.
Вик танцует, и ноги ее скользят по размокшей глине.
Вик танцует, успокаиваются автомобили, ворча едва,
духи старых строений, другие мелкие божества,
и стихает разозлившаяся листва,
и невидимых электронных сетей кружева
пропускают запутавшиеся слова.
Значит, духи опять не устроят кошмаров,
других недобрых примет,
просыпаются люди, оживает проспект,
первый луч на глине выхватывает волчий след.
Наступает рассвет.
ВОПРОСЫ
...но пока еще есть куда убегать,
и пока еще все ништяк.
Поначалу — алкоголь, трава и табак,
садись на корточки, гладь бездомных собак.
Это позже, на одном повороте взвизгивают колеса,
и тебя догоняют твои вопросы.
Уходи от них — в монахи, в хиппи, в ролевики,
убегай от этой невысказанной тоски,
главное — не тормози, не садись, не стой,
уходи кривыми дорогами поездов
дальнего следования,
спрыгивай на незнакомой станции,
главное — не остаться.
Они только и ждут, чтобы выскочить, как из ящика,