Ромка стал вглядываться вперёд, давить на глаза, жмуриться изо всех сил, раньше так иногда получалось, что на какое-то мгновение было хоть что-то видно… Но ничего не вышло. Глаза слипались. Ромка хотел повернуться вновь в какую-нибудь сторону и изо всех оставшихся сил пойти, попытать счастья в другой стороне. Повернуться сил не было. Перед ним была открытая тундра, в ней едва уловимой полоской темнело… темнели… А что там может темнеть? Вереница кустов? Ручей замёрзший? Тальник? Ручей может его вывести… куда? Ручей может вывести к речке. Возле шахты течёт небольшая речка Юнь-Яха. Тогда надо идти к ручью. А если это не ручей? Сил нет проверять. А что это? Спать хочется, так спать хочется, так в тепло хочется… Сейчас бы упасть на снег, хоть на десять минут, хоть на пять минут, хоть на минуту. Просто полежать минуту. Он читал, что йоги могут отдыхать десять минут, и этот сон будет равен восьми часам обычного сна… Он не сможет спать десять минут — он может заснуть навсегда. Неужели умираю? Зачем я купил капкан?..
Ромка стоял между выбором: сесть и отдохнуть… Как отдохнуть — заснуть? Второе — идти. Куда идти? Вновь выбрать какую-нибудь сторону и вновь наугад? Глаза слипаются… глаза… Боже, я сплю на ходу. Ромка зачерпнул рукавицей снега и протёр лицо… Боже, Боже, помоги, не забирай меня к себе или куда там мне определено? Куда?
Снег таял на лице. Снег немного ободрил. Немного. Ромка вынул руку из рукавицы и протёр ладонью лицо, протёр так, что снег стаял на ресницах.
«Боже, Боже, не покидай меня! — прошептал он старательно, как мог. — Боже…»
И тут в мозг вошла стальная, холодная игла, вошла так, что в любой другой раз Ромка просто бы заорал от боли, но не сейчас. Сейчас он увидел то, что так сильно хотел, так сильно просил, так желал… Маленькая, крошечная капелька снежной воды, стаявшая на ресницах под его рукой, осела на этих ресницах, сощуренных чуть ли не вплотную… Это было мгновение, это была даже не секунда — миг, вспышка, взрыв в сознании… Маленькая капелька воды сыграла роль линзы, и Ромка увидел всё вокруг на этот миг! Он увидел перед собой огромное поле снега, огромное, бескрайнее поле снега — никакого города, никакой шахты, ничего, ничего, только серая полоса насыпи, только серая полоса железнодорожной насыпи!.. То, о чём он думал, было не кустами, а железной дорогой с шахты. Ромка вскрикнул на все окрестности и побежал на лыжах вперёд. Капелька воды давно исчезла, вновь была вокруг одна муть, вновь вокруг было лишь серое, белое, мутное пространство. Но сознание цепко держало картинку насыпи. Каких-то сто метров? Ромка пробежал их в двадцать секунд. Перед насыпью он упал, потому что насыпь была крутая, подняться на лыжах не смог, сбросил лыжи, стал карабкаться наверх, выбрасывая ещё не припорошённые куски щебня из-под себя…