Пашка ещё раз осмотрел всё озеро, вглядываясь в места, где могла быть волчья лёжка, но ничего похожего так и не обнаружил.
Домой вернулся, проверил капканы во дворе, засыпал развороченный лаз в загон с задней стороны, там как раз находились овцы. Получалось, волк этот когда в загон вползал, то вползал именно к овечкам, те, конечно, блеяли, но овцы — это не гуси, не куры, кричать да кудахтать не станут, животное смирное во всех отношениях: поблеет немножко да героически погибнет в зубах хищника.
Пашка достал из сарая старый клок стекловаты и заткнул им дыру сверху. Посмотрел, усмехнулся, сам себя спросил: что ж ты делаешь, дурень, это же тебе не крысы с мышами, чтоб стекловаты бояться? Но клок этот оставил, а возле лаза ещё и капкан один припорошил снегом да привязал его цепочкой к столбу загона.
Ничего не помогло. Этой же ночью, когда Пашка уже немного успокоился, во сне услышал жалобное блеяние овец. Вскочил, перепугал жену, едва не голым выскочил во двор, потом впопыхах вернулся, схватил ружьё, вновь выскочил во двор и… увидел серую волчью спину с овцой сверху, перемахивающую его двухметровый забор. В бессильной злобе саданул сразу с обоих стволов в небо… Посёлок сотрясло два взрыва. Залаяли собаки. Где-то послышалась грубая мужская речь. Пашка вернулся в дом, швырнул ружьё на пол, сел на табуретку и закрыл лицо руками. Сил не было. Злоба душила. «Рыжий» опять оказался умнее.
Так началось воскресенье. Пашка весь день проходил по двору, придумывая ловушки для хищника. Наконец мысль пришла. Он съездил в своё хозяйство, нашёл сторожа, попросил открыть гараж. Там, в подсобке, валялся моток старой колючей проволоки…
Днём Пашка под усмешки прохожих и шутки соседей пытался намотать колючую проволоку на забор сверху… Прямо по всему периметру забора. Получилось неплохо, даже прочно. Только одна калитка осталась нетронутой: на ней не было места, где можно было бы проволоку эту прикрепить. Ну да что такое калитка в метр шириной, когда десять соток двора огорожены!
Весь март Пашка спал спокойно. Он уже стал забывать свои неудачи, убрал капканы, ружьё запрятал в железный шкаф, возил сына Сашку на озеро Хальмер-То, рассказывал, как он здесь волка рыжего искал, занимался хозяйством в свободное время, даже получил премию и диплом лучшего тракториста от поселкового хозяйства.
Но однажды в уже светлую ночь апреля в загоне возмущённо закудахтали куры, гоготнули гуси… И пока Пашка ключ от шкафа ружейного искал, пока патроны в стволы загонял, пока не понимал, в тапочках ему выскакивать во двор или ботинки обуть, — в общем, пока все эти «пока» шли, по двору метнулась тень… Стрельнов вырвался на воздух, ружьё уже играло в руках, но… Над калиткой мелькнул серый хвост, а над серой спиной захлопали гусиные крылья… В этот раз «рыжий» прокопал лаз с другой стороны и попал ровно к гусям, впопыхах ухватил птицу — и был таков.