— Как отдать?
Настёнка тряхнула маленькими косичками, подалась вперёд:
— Хиленький он, Сидор Петрович. Все говорят, подохнет, а мы выходим его, честное пионерское, выходим! — выпалила девочка, с надеждой заглядывая в глаза председателя.
Сидор Петрович с ответом не торопился.
Черноглазый, смуглый и маленький Игонька, похожий на цыганёнка, глядел на председателя умоляюще.
«Если откажу, Игонька расплачется, — подумал председатель. — Вот Васятка смотрит насторожённо, даже пугливо. Откажи такому — сразу уйдёт, — и, переведя взгляд на Настёнку, невольно улыбнулся: — Ну, а эта задира не отвяжется, пока своего не добьётся».
Девочка сверлила председателя зелёными глазами. Она вся насторожилась в ожидании ответа. Стояла, вытянув шею, голенастая, в коротком цветастом сарафане. Ноги и руки в царапинах и порезах. Такая наверняка ни в чём не уступит мальчишкам.
Митраша был самым старшим среди ребят. Коренастый, крепкий, он смело и требовательно смотрел в глаза Сидору Петровичу, словно хотел сказать, что не отступится.
— Берите, — согласился председатель.
— Да-а, берите, а ну как конюх выгонит? — недоверчиво протянул Игонька, шмыгая остреньким носом.
— Дядя Сидор, а ты на бумажке напиши, — деловито предложила Настёнка.
— Ух, дереза! — погрозил председатель ей пальцем. — Придётся самому сходить.
Конюх дед Семён встретил ребят не очень дружелюбно. А на Игоньку так посмотрел, что тот спрятался за спину Митраши.
— Озорство одно, Сидор Петрович, — сердито проворчал он. — Дети — они и есть дети, какой с них спрос. — Дед Семён ткнул коричневым пальцем Игоньку в плечо.
Мальчик обиделся и сказал:
— Меня в пионеры скоро примут.
Председатель улыбнулся, а дед Семён махнул рукой и в сердцах крикнул:
— Да забирайте, чего уставились, а то не ровён час подохнет и без шефской помощи!..
— У нас не подохнет, — отозвался Митраша.
В дальнем углу конюшни лежал жеребёнок. В полутьме ребята не смогли его как следует разглядеть. Жеребёнок с трудом поднимал голову: такой он был слабый. Ребята не знали, как к нему и подступиться.
— А он правда еле живой, — прошептал Игонька, когда они остались одни в конюшне.
Игонька осторожно погладил жеребёнка по тонкой шее.
И каждый в этот момент подумал о том же.
— Митраш, а может, лучше не брать? — нерешительно спросил Васятка.
— Ну, чего расхныкался? — разозлилась Настёнка.
— Хватит ругаться, — тихо проговорил Митраша. — Давайте поднимем жеребёнка и выведем отсюда.
Ребята осторожно вывели жеребёнка из конюшни на свежий воздух, на лужайку.
Ясный летний день был в разгаре. Ярко-ярко сияло солнце, а под ногами лежала такая сочная изумрудная трава, что губы жеребёнка сами потянулись к атласным стебелькам, но силы, чтобы нагнуться и щипнуть её, у него не хватило.