Так оно и случилось. Игонька бегал от вещи к вещи. Потрогал стёклышки бинокля, заглянул в противогазную сумку, надкусил сухарь. Настёнка окинула насупленным взглядом чердак, сдвинула брови к переносице и, подойдя к Митраше вплотную, сказала сердито:
— Говори уж, куда собрался, чего воображаешь… Если маршрут подходящий, я тоже пойду. С огородами управились, делать пока нечего.
Такое вступление даже обидело Митрашу. Как будто он в соседний лес за грибами собрался идти. Чтобы задеть Настю, он проговорил:
— Без девчонок обойдёмся…
— Что? — переспросила Настёнка, высоко вскинув шнурочки бровей.
Вася хихикнул. Маленький Игонька встал на защиту Насти. Он уважал таких смелых, отчаянных девчонок.
— Правда, Митраш, скажи, куда собрался?
Пришлось выкладывать всё сразу. Слушали молча, только Игонька время от времени выражал свой необузданный восторг громкими воплями.
— Синеглазку возьмём с собой, конечно, — категорически заявила Настёнка. — Ему особый уход нужен. Конюх тут без нас с ним возиться не будет. А на вольном воздухе с нами он ещё больше окрепнет, сил наберётся. Будем купать его, закалять.
— А траву найдём, Синеглазку покормим, он и совсем выправится, — вставил Игонька. Глаза его блестели от радости.
В сборах прошло ещё несколько дней. Готовились тщательно, старались предугадать возможные трудности…
Игонька весь день накануне похода волновался. Его кудрявую головёнку мучили мысли одна страшнее другой. То он боялся, что кто-нибудь из домашних обнаружит припрятанный им мешочек с провизией. И мальчик перетаскивал его из угла в угол большого двора. Каждый взгляд матери казался ему пристальнее обычного и заставлял краснеть. Уж не догадывается ли она, в чём дело. После обеда прибежали близнецы-братья и закричали на всю избу:
— Мамань, опять ни одного яйца в гнёздах нет.
— Что за напасть! — всплеснула мать руками. — За два дня ни одного яйца не снесли, где же они стали нестись? Уж не у соседей ли? Пойду у Матрёны спрошу.
— Мама, не надо спрашивать! — отчаянно закричал Игонька.
Мать посмотрела на сына.
— Почему? — строго спросила она.
Игонька понял, что проговорился, и опустил голову. Ведь это он третий день подряд тайком собирает яйца с гнёзд… Надо было как-то выкручиваться.
— Не надо спрашивать, — повторил он тише. — Ещё тётка Матрёна обидится… Пошли купаться, — позвал он братишек, чтобы только уйти поскорее с глаз матери.
Игонька весь день промучился. Не знал, куда себя деть. Он торопил время; хотелось, чтобы поскорее настало завтра. Наконец завечерело. Поужинали, легли спать. Все скоро уснули. Игонька ворочался.