– Ну конечно, – сказала Янг. – Предыдущий сеанс задержался, поэтому на парковке не было свободных мест и пациентам из последней группы пришлось парковаться дальше по дороге. Когда пациенты из предпоследнего сеанса разъехались, парковка опустела. Откуда тебе было это знать?
– Я могла бы проверить вторую парковку. Я знала, что утром они там оставляли машины, но… – Мэри покачала головой. – Все это неважно. Я устроила поджог. Это не было случайностью. Я этого хотела. Это все моя вина.
– Ме-хе-я, не говори так, – сказал Пак. – Это не твоя вина…
– Ну конечно, это ее вина, – сказала Янг. Пак взглянул на нее, потрясенно разинув рот, словно вопрошая, как она можешь такое говорить. А она сказала Мэри: – Я не говорю, что ты хотела кого-то убить, ты и представить себе такого не могла. Но у твоих действий были последствия, и ты несешь за них ответственность. Я знаю, что ты тоже это знаешь. Я видела, как ты мучалась, сколько плакала. Тебя это убивало, походы в суд, то, что твои действия разрушили столько жизней.
Мэри кивнула, по ее лицу пронеслась новая волна облегчения от признания ее ответственности. Янг понимала – иногда, когда ты в чем-то провинился, а другие тщательно тебя выгораживают, это самое невыносимое. Будто ты несмышленый младенец.
– Когда я очнулась в больнице, я подумала сначала, что, может быть, мне все привиделось. Не то чтобы я не помнила. У меня были ясные воспоминания о том вечере: кое-что произошло, и я была очень расстроена, сильнее, чем когда-либо. И я шла мимо ангара, а там лежали сигареты и спички. Я не собиралась ничего такого делать, но, когда увидела их, мне показалось, что это судьба, словно это ровно то, что мне хотелось сделать в тот момент, просто сжечь все, уничтожить. И когда я зажгла огонь, было такое приятное чувство. Я стояла и смотрела, и раздувала пламя, чтобы убедиться, что ангар загорится, – Мэри посмотрела на нее. – Но меня совершенно сбил с толку взрыв, кислород ведь был отключен, поэтому я думала, что мне все приснилось, что кома повлияла на мою память. И это казалось разумным объяснением, потому что откуда бы там взяться сигарете?
– Так почему же ты ничего не рассказала? Ты правда не знала? – спросила Янг, тщательно скрывая сомнение в голосе. Она видела, как сильно Мэри хотелось в это верить, как она осознанно отбрасывала свои воспоминания как ложные, пока Пак сегодня не подтвердил, что сигарета была на самом деле, и не объяснил, откуда она взялась.
Мэри отвернулась, посмотрела на ярко-голубой квадрат их импровизированного окошка. Глубоко вдохнула, посмотрела на Пака, потом на Янг, и улыбнулась слабой грустной улыбкой.